— Так в чём проблема? — перебиваю Лёху. — Дай ей денег побольше, не скупись, и дело с концом. Она ещё радоваться будет, что всё так вышло.
— На твоём месте я бы не был так уверен, — не сильно обнадёживающе произносит.
— Не понял?
— Сейчас сам всё увидишь, — что-то щёлкает в микрофоне телефона. — Лови видео.
На телефоне срабатывает уведомление, сбрасываю вызов и открываю файл.
Молодая девушка, на вид немного старше моей сестры. Хромает на одну ногу, её поддерживает какой-то парень, на правой щеке большой синяк. Визуальных повреждений больше не вижу.
— Убирайтесь отсюда! — разъярённо, морщась от боли, кричит на Лёху, который нервно смотрит по сторонам. — Этой дикарке самое место в тюрьме! Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы она туда попала! И не смейте больше предлагать мне ваши грязные деньги!
— Подожди, — пытается успокоить её Лёха, но девушка не слышит его.
— Уходи! Иначе я вызову полицию! Больше не смей приближаться ко мне!
Видео обрывается, со злости бью кулаками по рулю. С виду такая милая, хорошенькая… А орёт так, что врачи разбежались!
Ладно, всё по мере поступления. Снова набираю номер Лёхи.
— Увидел? — отвечает на звонок.
— Увидел, — вдыхаю грудью больше воздуха. — Что за упрямая ослица? Почему она отказывается? Если у неё большие проблемы с деньгами, отказ от них как минимум нелогичен…
— Не знаю, что у неё в голове. Всё, что я слышал от неё, что Машка чудовище, дикарка и должна сидеть в тюрьме, а деньги я могу засунуть себе… Ну сам понимаешь куда.
— Что с девчонкой? Её оставляют в больнице?
— Врач настаивает на этом, но она упрямится. Говорит, что не может и у неё много дел. Если честно, я ещё не встречал таких твердолобых. Боюсь, что если ничего не изменится, придётся Машке сушить сухари.
— Думай, что говоришь! — гневно рычу в трубку. — Какие увечья она получила?
— Ничего смертельного, но множественные ушибы. Больше доктора волнует ушиб головного мозга, поэтому сейчас он пытается уговорить девчонку остаться в больнице.
— Дай врачам побольше денег, пусть переведут её в отдельную палату. Уход, питание, в общем, сам всё знаешь. Вечером будем думать, что с ней делать.
Сбрасываю вызов.
Подъезжаем к участку, вижу как Машка выбирается из полицейской машины, в секунды оказываюсь рядом.
Колян уже на месте, что не может не радовать.
— Это её адвокат, — обращаюсь к участковому, указывая на приближающего Колю.
— Пошли, — кивает нам на дверь.
Меня не впускают в кабинет следователя, проходят только Машка и Коля, что вызывает внутри раздражение.
Надеюсь, что её отпустят под подписку. Иначе той девчонке точно не поздоровится.
Сажусь на скамейку около кабинета, складываю на груди руки и нервно жду, когда Колян с Машкой выйдут оттуда.
Сестре, наверное, жутко страшно, ведь она в первый раз попала к следователю, да ещё и в качестве обвиняемой.
Проходит час, но они так и не вышли. Собираюсь зайти в кабинет, но меня прерывает звонок. Саня.
— Дело сделано, — проговаривает в трубку. — Завтра в обед он отдаст долг Филину.
— Нам?
— Наш процент уже у меня.
— Отлично, можешь ехать к нам. Лёха тоже будет.
— Хорошо. Что с Машкой?
— Понятия не имею! — взрываюсь. — Меня не впустили, они с Колькой уже больше часа в кабинете торчат.
— Успокойся, Колян умный мужик, утрясётся.
Вижу, как дверь кабинета открывается и оттуда выходит заплаканная Маша, следом Коля. Сбрасываю вызов, направляюсь к сестре.
