– Мне было в кайф, мам. А вот ты просто неподражаема!
С трудом сдерживаюсь, чтобы не высказать то, что думаю по этому поводу. Вообще, у нас с Эшлин сложился компромисс: я не трогаю ее, она не трогает меня. До моей свадьбы и некоторое время после мы даже дружили. Да что там – я была ее лучшей подругой, этакой обаятельной старшеклассницей, которой можно довериться; настоящей отдушиной для девочки-подростка, ненавидящей свою мать. Однако все течет, все меняется. Затрудняюсь сказать, как она сейчас ко мне относится. Ладно, разберусь с этим позже.
Тем временем Джон вздыхает:
– Я буду скучать по той компании, которой «Ивент» была еще вчера, и все же надеюсь, что выход на биржу не изменит ее до неузнаваемости.
Чего это он так расчувствовался? Может, выпил лишнего? Никогда не замечала за ним подобной сентиментальности. На лбу мужа по-прежнему блестит капля пота, и он заметно побледнел.
– Ты хоть поел, Джон? – спрашиваю я.
– Мы сегодня собираемся поужинать с Эшлин, – отвечает он, словно не слыша вопроса.
– Боюсь, ваш поход придется перенести.
– Джон, пора обратиться к служащим, – встревает вечно серьезный Лэнс.
– Эшлин, составишь мне компанию? – Муж берет под руку дочь, и они бок о бок направляются в центр зала.
– Что?! – вскипаю я, непроизвольно сжимая кулаки. Лэнс молча рассматривает мое пылающее от негодования лицо.
Это я должна стоять на сцене рядом с Джоном!
Держи себя в руках, Тиш.
– Джон сейчас вернется – это всего лишь дежурная речь. Эшлин – его единственный ребенок, а «Ивент» – семейное предприятие. Служащие должны видеть, что Джон не забывает о дочери, это важно. В конце концов, девочка росла у них на глазах.
Как же он меня бесит…
– Знаю, но я – его жена! Или это не важно?
Лэнс пожимает плечами и отходит в сторону. Я напоминаю себе: через час мы вместе улетаем на выходные, и пусть все эти люди до понедельника обойдутся без нас. Поворачиваюсь спиной к Кейт (которая, впрочем, не обращает на меня никакого внимания) и, стиснув зубы, пытаюсь спокойно досидеть до конца. С другой стороны, ее выступить тоже не пригласили. От этого становится легче.
Джон стоит плечом к плечу с дочерью на сцене, сооруженной специально для сегодняшнего мероприятия. Что-то шепчет на ухо Эшлин, и та, мотая головой, смотрит на меня. Музыка стихает. Джон жестом призывает к тишине, и служащие чокаются друг с другом бокалами перед тем, как комната погружается в тишину.
– Сегодня великий день! Хочу воспользоваться шансом и поблагодарить каждого из вас за работу. Не важно, сколько вы трудитесь в «Ивент», – двадцать лет или всего полгода. Мы – одна семья! Желаю, чтобы для всех присутствующих публичность компании стала благом. Спасибо, что радушно принимали мою дочь. Она с удовольствием провела лето на практике в своей семейной компании и вернется к нам после выпускных экзаменов.
Эшлин улыбается, машет ручкой. Купается во внимании. Не думала я, что она настолько падка до славы… К сожалению, ошибалась. В старших классах школы Эшлин была довольно замкнутой, настоящим книжным червем. Простой, предсказуемый, послушный подросток. Почему бы и не полюбить такую девочку? Вернуть бы те времена…
– Раз уж я заговорил о дочери, позвольте мне поблагодарить ее маму и моего делового партнера – Кейт. Без нее «Ивент» не состоялась бы. Кейт, давай к нам!
– Поднимайся, мама! – Эшлин перехватывает микрофон, пока Джон машет рукой бывшей жене.
