— Это как?
Я соорудила из остатков продуктов небольшой сэндвич, использовав размятый творог вместо масла.
— И что обычно в него кладут?
— Да всё подряд. Я с помидоркой люблю.
— Видимо, помидорки у нас не растут, потому что я не знаю, что это такое.
— Да ладно! Как же можно без помидор? Их же и в салат, и в соус, и в пиццу… Вам надо срочно привезти семена из нашего мира и посадить тут!
— Это не всегда удачная идея. Как-то привезли сладкие фрукты из другого мира, пармита́ны, зачаровали их для перехода через портал, а потом они тут выросли. Действительно сладкие, но настолько быстро разрастающиеся, что мы едва смогли с ними справиться. Видимо, в их родном мире животные активно поедали молодые побеги, они не особо ядовиты, а вот зрелые растения и листья вызывали отравление. Без естественных врагов маленький сад за год разросся до внушительной рощи, а сладкие плоды через три года начали отдавать запахом тухлятины. Так ещё и мухи расплодились в том саду, целое насекомое нашествие. В общем, растили три года, а выкорчёвывали все десять. Стоило громадных усилий эту поросль искоренить. Возможно, колдовство так повлияло. Но если магией не зачаровать, то ничего через межмировой портал не протащить.
— Ты успел поговорить с Келаем? Много детей привезли?
— Много. Но годжика действительно помогает, я уже отправил гонцов. К счастью, сейчас уже можно сказать, что эпидемию удалось сдержать. Маги хорошо поработали и отправили зов вернуться всем, кто мог быть заражён даже теоретически. Другие города готовы предоставить магов и лекарей, в основном студентов, конечно, но им это зачтётся как практика, а нам нужны рабочие руки. Я принял предложение Магистрата, мы ждём сто студентов, нескольких преподавателей и лекарей уже сегодня. Станет проще.
Я уткнулась лбом в его плечо и вздохнула.
— Надеюсь, что этого хватит. Сколько вообще детей в столице?
— Откуда мне знать? — недоумённо спросил Ринар.
— Ну как же? А перепись населения?
— А для чего она нужна?
— Вот для таких случаев, чтобы хотя бы примерно представлять, сколько у тебя людей, сколько детей, кто живёт в достатке, а кто голодает.
Молодой император задумчиво глядел на меня.
— Такого не делали, но я понимаю, о чём ты. Данные о взрослых есть у сборщиков налогов, но по каждому городу они свои, да и касаются взрослого населения, детей не учитывают. Когда закончим с эпидемией, то сделаем перепись, если ты этого хочешь. Будем знать, сколько у нас подданных.
Впервые за всё время я действительно смутилась. Подданные? У меня? Да я же вчерашняя студентка. Что я могу сделать? С другой стороны, у меня уникальный опыт. Вот не было в Арластане больницы для бедных, только семейные или городские лекари, а теперь будут клиники. Я решила осторожно продвинуть новую идею.
— Синнай говорил, что, сидя во дворце, он тратит время даром и теряет квалификацию. Он считает, что для настоящего лекаря нужна постоянная интенсивная практика. И в нашем мире придерживаются такого же мнения. Доктору необходимо лечить. Кроме того, меня никак не покидает мысль — а что раньше происходило с теми, кто заболевал? Вот, к примеру, человек очень беден, у него нет денег на лекаря, и он ломает руку. А дальше что? На питание денег нет, сбережений нет, работать он не может, а на скудном пайке и без того сложное восстановление пойдёт ещё хуже. Результат? Нагноение, гангрена, неправильно сращённая кость! Потеря функциональности и ещё большая нищета? Ринар, как же так? Разве можно такое допускать?
