А у Макса в конторе, и правда, был настоящий завал – сотрудники его компании самого разного звена – от колл-центра до брокеров пыхтели и надрывались, задерживались допоздна или, наоборот, приходили слишком рано.
Я сидела от звонка до звонка, и Кедровский ни разу мне не сделал замечания по этому поводу. Впрочем, работы было немало. Все эти две недели я занималась переводом договоров, каких-то акций и других документов. Со второго рабочего дня Максим доверил мне составление условий по сделкам, а с третьего я уже впервые сидела в его кабинете в качестве синхрониста, пока он обсуждал составленные мной же условия с двумя французскими бизнесменами. Кедровский был весьма доволен моей работой, а я довольна тем, что у меня получается успешно выполнять мою работу, плюс ко всему – мне действительно было интересно. Всё это очень напоминало мне давние времена, когда я работала в конторе у отца, но тогда всё это давалось мне тяжелее, так как знаний, опыта и характера мне тогда ещё не слишком-то доставало.
Сейчас с этим проблем не было.
Два раза в неделю я заезжала к папе в больницу, и мы несколько часов проводили, обсуждая всё на свете. Он уже понял, что я всё знаю, что я всё прочитала. И понял, что в нужный момент, когда всё закончится – я буду готова сорваться с места.
Больше меня тревожила я сама. Чем больше я виделась с Максом Кедровским, тем больше я к нему привязывалась. Особенно учитывая то, что сейчас у нас наладились хорошие отношения, и при этом мы прекрасно работали в тандеме. С одной стороны, я чувствовала, что корю себя за это, даже обвиняла себя в предательстве – ведь это его отец готов был убрать моего папу из бизнеса любой ценой, а с другой… Макс-то был не при чем. И я понимала, понимала с каждым днём, что ещё чуть-чуть – и я снова вернусь к той отупляющей меня влюбленности, которая однажды уже скрутила меня по Кедровскому, когда мне было семнадцать.
Противостоять себе было тяжело. Особенно, когда он улыбался мне, когда вдруг смешил меня, бормотал какую-то шутку, а я не могла, как назло, перестать смеяться… Когда я смотрела в его невозможно красивые каре-зеленые глаза, и вообще находилась с ним рядом, таким невероятным…
В общем, утро понедельника было для меня таким сонным и тягомотным, что я уже порядком измучила себя подобными мыслями. В десять часов брякнул ВотСапп. Пришло сообщение от Кедровского.
С него и начались мои сегодняшние приключения.
«Вера, доброе утро. Там Алина занята. Принеси, пожалуйста, мне кофе. Как обычно. И захвати, пожалуйста, вчерашние шаблоны по двум последним сделкам».
Оставив рабочее место, я поплелась на кухню. Благо, что кофе-машин тут было аж две штуки! Я подошла к капсульной. Пока кофе готовился, я едва сдерживала себя от того, чтобы не зевнуть. Успела переговорить с коллегой о погоде, и узнать, что, возможно, воодушевленные французы заедут ещё разок на этой неделе – якобы Максим Сергеевич обмолвился об этом уже сегодня утром.
Я постучала в дверь к Кедровскому.
- Да.
- Доброе утро, - поздоровалась я, направляясь к столу. Макс, как всегда выглядевший с иголочки, хотя все равно имевший несколько напряженно-уставший вид, быстро кивнул мне и снова хмуро уставился в компьютер. Он что-то читал, и то, что он читал, ему, судя по всему, очень не нравилось.
В любом случае, я не собиралась отвлекать. Поставила кофе, положила договора на стол, и уже собиралась развернуться и направиться к выходу из кабинета, когда Кедровский соизволил обратить на меня свое внимание.
