— Черт!
Сжав чашку крепче, я сделала глубокий вдох. Вложив в руку все отчаяние, запульнула кружечкой в крайний правый угол. Но и на этот раз чуда не случилось. Керамика разлетелась вдребезги, а окно все еще было как новое.
— Да из чего оно сделано, бли-ин? — закричала я и заметила, как ручка двери перестала дергаться.
Все смолкло в момент: никаких просьб больше не было, голоса Нины и того мужчины стихли, в дверь больше не стучали. Как будто это было затишье перед бурей... Все неожиданно закончилось. Воцарилась тишина, она буквально звенела… И на ее фоне эхом отдавались удары моего испуганного сердца.
Я смотрела на дверь и не дышала. Я гипнотизировала ее так, словно мой взгляд удерживал ее и лишь поэтому дверь до сих пор была закрыта. Я боялась отвести взор, наощупь «прочесывала» подоконник. И сделала первый вдох только после того, как нащупала осколок чашки, который я тут же крепко сжала.
Временное безмолвие уничтожил громкий хлопок, похожий на звук выстрела. Сразу за ним посыпались щепки… и дверь будто одним ударом выбили. Увидев пистолет, я рванула в сторону душа, пока силы мне позволяли это сделать.
Пересохшие губы трескались на бегу, ноги заплетались, волосы лезли в глаза и рот, загораживая видимость. Запнувшись о порог, я успела вцепиться в дверной косяк ванной комнаты прежде, чем покатилась кубарем. Пожалуй, только это смягчило мое падение, иначе бы я со всей дури грохнулась и разбила нос о плитку.
Я отползла в сторону и встала на ноги, уместившись между узким шкафчиком и раковиной. Вжав тело в стену, я выставила вперед окровавленную руку с осколком. Боль я не чувствовала в шоковом состоянии, но меня всю трясло… Из последних сил я держала дрожащими пальцами свое оружие, понимая, что против пистолета я не выстою.
— Если подойдете ко мне… — начала я, когда в дверном проеме появилось лицо незнакомого мне мужчины.
— И что потом? — сипло бросил он насмешкой как чем-то противным. — Убьешь меня? Этим-то?
Я бегло оглядела невысокого поджарого мужчину, но никакого оружия при нем не было.
— Сейчас и узнаете, — храбрилась я до последнего, хоть и понимала, что жить мне самой осталось немного.
Моему противнику было около пятидесяти лет. Он некоторое время смотрел на меня и ехидно расплывался в улыбке. Как только он сделал один шаг вперед, я еще сильней вдавилась спиной в прохладную плитку.
Мой враг продолжил продвигаться в ванную комнату. Делал это медленно, маленькими уверенными шажочками. И когда он оказался близко, я начала со всего размаха полоскать воздух единственным имеющимся у меня острым оружием. Била наотмашь, но от страха повернула голову, прижавшись к плечу подбородком. И в какой-то момент я почувствовала, как осколок вонзился во что-то мягкое. Мужчина, обхватив рукой предплечье, грязно выругался.
— Николай... — раздалось позади моего противника и меня затрясло хуже прежнего. Мои зубы клацали, воздух перестал поступать в легкие, застревая от удушья еще в горле, желудок свело. И если бы в нем было хоть что-то, меня бы непременно стошнило.
Брюнет, которого я боялась до чертиков, стоял, запустив руки в карманы свободных черных брюк, и оценивающе смотрел на происходящее.
— Босс, — сипло процедил сквозь зубы мужчина, — можно я ее как следует… — но он не закончил мысль, потому что его перебил владелец дома.
— Николай, ты свободен, — мой щедрый «клиент» посмотрел на рану своего помощника. Кровь сочилась сквозь пальцы и падала на пол тяжелыми каплями, заливая собой плитку в ванной.
