Да, через этот обозначенный шлюз я проникаю в мозг моего респондента, как если бы вошел в личное пространство, и начинаю наводить в нем свой порядок. Шрам на подбородке насильника и убийцы, принесшего горе Валентине Михайловне, уже пылает жгучей болью, будто я разбередил еще не зажившую рану, а метастазы от гниющих тканей распространяются вглубь сознания. Мысленно я заполняю своим присутствием каждую клеточку его мозга, лишаю их питательной среды. Панику мерзавца могу понять, не каждый день теряешь способность управлять своим организмом. Последовательно он лишается дара речи и способности владеть конечностями, после чего я решил повременить с процедурой его полного уничтожения. Мне вдруг пришла спасительная мысль, что не обязательно самому приводить приговор к исполнению и тем самым, не дай бог, брать на себя роль судьи и палача. Достаточно довести своего респондента до необходимого психологического состояния. И не важно, насколько его ощущения соответствуют реальному положению дел. Я заблокировал в его мозгу только некоторые рычаги управления своим телом, в то же время могу запретить любым его органам выполнять свои функции. Уже своими пробными опытами я породил в нем страх от осознания собственной беспомощности. Именно от осознания, потому что в реальности его физиология не страдает от блокировки центра управления. По моей логике, насильник обязан психологически пережить все те страдания, какие испытали его жертвы. Как пустая пилюля на уровне самовнушения способна излечить от тяжелого недуга, так и временный сбой в мозгу часто порождает фантазии на уровне реальных ощущений. Не имея сил дальше терпеть мучительную боль, он потеряет контроль над собой и сам сведет счеты со своей поганой жизнью. Зато от меня требуется немалая доля мужества на всех этапах карательной процедуры, чтобы не опуститься до предательской жалости, всегда помнить о душевных и физических страданиях невинных людей. Я до конца не уверен, смогу ли по степени невозмутимости сравняться с бездушным подобием своего электронного двойника. Стремиться надо, или моя деятельность, имея субъективную – то есть эмоциональную составляющую, станет преступной и подсудной. Моя задача – подняться над Законом по причине именно безошибочности, чтобы иметь моральное оправдание собственным поступкам. Не надо бояться преследования со стороны официальных следственных органов, они, по причине своего морального и интеллектуального уровня, не способны даже вообразить мои возможности. Зато с огромным рвением пытаются бороться с природой, которая закономерно заполняет пустоту.
Итак, мне удалось понять механизм воздействия на психологию самых разных людей. Для большей эффективности надо хорошо изучить нервную систему человека и прочитать хотя бы пару книг по психологии. Не зря говорят, в здоровом теле здоровый дух, любое, даже самое пустяковое, физическое недомогание у малодушных людей способно вызвать бурю переживаний и отрицательных эмоций. Любопытное повсеместное сочетание – малодушие и страх. Бездушные негодяи в большей степени подвержены страху, чем великодушные и щедрые на доброту люди. Странное и непонятное противоречие – чувственные и отзывчивые люди имеют склонность совершать подвиги, а мерзавцы готовы ползать в дерьме ради спасения собственной никудышной жизни. Если я решился на великие дела, то в моем арсенале должны быть самые разнообразные инструменты и приемы воздействия на человеческую психику – для деликатного предупреждения и сокрушительного морального уничтожения. Конечно, в своей деятельности я не исключал благотворного воздействия на психику серьезно пострадавших людей и душевно больных. По словам Козьмы Пруткова, невозможно объять необъятное, но я уже мысленно разделил общество по типам темперамента и умственного развития, вынашивал специфические способы влияния на каждую группу в отдельности.
