— Вау! Впервые слышу так много слов из твоих уст!
— Я просто пытаюсь до тебя достучаться. Не ломай ни себе, ни ей жизнь!
— Я ее люблю! – выдаю свой самый весомый аргумент. Эта любовь сводит с ума, жрет изнутри, отравляет ревностью. Сколько раз я сдерживал себя, чтобы не приехать к девушке без приглашения и по горным обычаям не похитить ее, вынудив стать своей женой. Останавливало только то, что она была несовершеннолетней, и мы жили в Москве.
— Не уверен, что ты понимаешь значение слова «любовь», – Эмин устремляет на меня задумчивый взгляд, от которого мурашки по коже, давит своим авторитетом, знаниями и жизненным опытом.
— Знаю! Это ты не знаешь! – осаждаю себя, понимая, что еще минута разговора и перейду на повышенный тон, при этом брат так и останется с невозмутимым выражением лица.
— Ты ее просто хочешь, – спокойно замечает он и, пожимая плечами своим мыслям, трогает машину с места. – Похоть тобою руководит, а не любовь.
Я не согласен с братом. Да, желать Стеллу начал, когда у нее появилась грудь и впервые увидел девушку в купальнике возле бассейна. Именно с того момента она стала меня избегать, чувствуя похотливый интерес с моей стороны. Сколько раз называл других девушек ее именем, вдалбливаясь в их продажные тела. Моя Стелла, действительно, Звезда, сияющая, радующая глаз, но никому не принадлежащая. До сегодняшнего вечера. Увидев, как она добровольно повисла на каком-то сопляке, я не сдержался: ревность полыхнула в груди ярким заревом, моментально превратившись в огненное стихийное бедствие. Как этого щуплого не прибил – загадка, наверное, присутствие Стеллы сдерживало от сумасшествия, от жажды уничтожить соперника и показать всем, кому она принадлежит.
Смотрю на Эмина, он хмурится, всматривается в темноту, которая рвано освещается светом встречных автомобилей, синими огоньками спецмашин: «скорой», пожарных, полиции.
Джип равняется с местом, где произошла авария. Сглатываю, зрелище не для слабонервных. Под фурой находится автомобиль, понятно, что живых нет, несколько тел накрыто какими-то пледами, покрывалами. Все увиденное вызывает чувство тошноты. Ужасное зрелище. Почему-то цепляюсь взглядом за самый ближайший труп, вернее за руку. Женская рука. Замечаю, как на сером асфальте светлым пятном выделяются волосы погибшей. Они мне напоминают волосы Стеллы.
Оглядываюсь назад. Девушка приоткрывает сонно глаза, щурится. Выпрямляется, пригладив волосы ладонями, поправляет на плечах пиджак Эмина. Оглядывается по сторонам, хмурится, еще со сна не очень понимает происходящее.
— А что тут делает Гена? – звучит ее вопрос хриплым голосом. Я с замиранием сердца вновь смотрю на машину под фурой. Эмин резко дает по тормозам и прижимает автомобиль к обочине.
— Сидите в машине! – приказывает брат, отстегивая ремень безопасности. Слежу за его спокойными, уверенными действиями, лишенными какой-либо суеты. Если он не паникует, значит эта авария нас не касается, наверное, просто решил спросить, нужна ли помощь. Только вот что-то тревожное сосёт под ложечкой. Дышу носом, не спуская глаз с зеркал, в которых отражается спина Эмина. Его силуэт на фоне света от машин выглядит жутким, призрачным. Разговаривает с полицейским, кивает, медленно возвращается к нам. На первый взгляд все такой же сдержанный, холодный, бесчувственный. Садится в машину, кладет руки на руль и никуда не едет. Только сейчас, когда он рядом, замечаю, как бледен, как подрагивают его губы, а сам брат заламывает пальцы.
