Вблизи потенциальная жертва невинного развода выглядела еще внушительней.
"Метр девяносто, – прикинул про себя Егор, – если не выше".
Лицо тоже не подкачало, черты правильные, крупные, орлиный нос, четко очерченный рот, квадратный подбородок с ямочкой. Волосы светлые, чуть волнистые, подстрижены коротко на висках и затылке, а на лоб падает эффектная челка. В принципе, если бы Егор взялся описывать свой идеал, он был бы очень похож на того, кого он видел сейчас перед собой.
Мужик выпил то, что было налито в его рюмке, и уставился в одну точку. Егор мысленно перебирал подходящие темы для беседы, но все не решался завязать разговор.
Рядом, как черт из табакерки, возник Леха.
– Хотите угостить вашего нового знакомого выпивкой? – с нажимом спросил он, в упор глядя на мужика.
– Да, хочу! – встрепенулся он. – Погоди! – внезапно остановил Леху. – Тебе точно восемнадцать есть?
– Есть-есть, – вечно одно и тоже. – Могу паспорт показать!
– Ладно, тогда давай знакомиться, – услышав про паспорт, мужик как-то сразу подобрел.
– Егор.
– Горе.
– Необычное имя, – Егор все же решил говорить хоть о чем-нибудь.
– Это армейская кликуха, – ответил новый знакомый. – А ты служил?
Судя по расфокусированному взгляду и построению фраз, Горе уже успел порядком набраться. Егору стало как-то неуютно – получалось, что он пьяного хочет раскрутить на деньги, это же почти то же самое, что украсть.
– Не служил, – ответил он, – у меня отсрочка, я учусь.
– Образование это хорошо, – Горе кивнул каким-то своим мыслям. – На кого учишься?
– Лингвист, – вздохнул Егор, – подрабатываю переводчиком.
– Языки в наше время нужная вещь. И хорошо говоришь? – Егору вдруг показалось, что Горе не так уж и пьян.
– Да нормально. Практики, конечно, маловато, но я стараюсь компенсировать, как могу.
– А язык какой?
– Немецкий, английский, шведский и норвежский. По-норвежски, правда, с акцентом. Короче индоевропейская семья, германские языки.
– Молодец, – похвалил его Горе, кажется, абсолютно искренне.
Снова повисла пауза. Но тут вовремя вернулся Леха с коктейлем. Он широко раскрывал глаза и косился на Горе, всем своим видом показывая, что пора переходить к решительным действиям.
Егор глотнул голубую жидкость и предложил:
– Может, потанцуем?
Горе посмотрел на него как на идиота, потом перевел взгляд на танцпол и ответил:
– Я не большой умелец, да и желания нет, – он помолчал, постучал пальцами по стойке, покрутил в руках стопку. – Слушай, я не большой мастак клеить парней. С девками у меня на раз, но тут… Короче, поехали ко мне?
"Вот и вся любовь", – грустно резюмировал Егор.
– Ты меня не за того принял, – огрызнулся он вставая.
– Постой, – Горе тоже встал, – блять, я не это хотел сказать. Точнее это, но прозвучало… Тяжело мне здесь, понимаешь? Не могу больше.
В чем-то Егор его очень хорошо понимал, помнил, как самому было стремно в первый раз прийти в гей-клуб, и как казалось, что все смотрят только на него.
– Поехали, – продолжил увещевать Горе, – просто поговорим, выпьем, не захочешь – сам тебе такси вызову и заплачу. Блять…
Он сел обратно и потер лицо рукой.
Заветное словечко "такси" прозвучало. И Егор решил все же рискнуть.
– У меня черный пояс по карате, – на всякий случай соврал он, – так что если зарвешься, сразу огребешь.
– Это значит "да"? – встрепенулся Горе.
– Поехали, – перекрыл себе все пути к отступлению Егор.
– Расскажешь потом, как прошло, – шепнул ему на ухо Леха, когда отдавал рюкзак. – Удачи.
