Эгрегор. Обманутый мир - страница 9

– Мама! – громко позвала Ксения, подбегая к автомобилю. Но он был пуст. – Где же ты?

Она поднялась на вершину. Еловые лапы кололи щёки, ноги путались в густой траве, но девушка продолжала идти. Немного отдышавшись, она заглянула в беседку. И здесь пусто. Уговаривая себя, что всё это дурацкое недоразумение, мама дома, просто они разминулись, Ксения сама себе не верила. Предчувствие чего-то ужасного когтями стиснуло желудок, заставляя страх кислым привкусом наполнять рот.

– Всё будет хорошо… – как заклинание повторяла она, в глубине души зная – хорошо уже не будет.

Обшарив всё кругом, девушка остановилась на краю обрыва. Внизу, с трудом пробиваясь сквозь нагромождения светло-серых валунов, тёк ручей. Сколько раз были здесь на пикниках! Глаза заволокло слезами. Цепляясь за толстые, узловатые корни деревьев, она спустилась вниз и замерла, услышав протяжный стон.

Журчал ручей. Шелестели деревья наверху. Сонно чирикали птахи.

Показалось? Или просто ветер, скользя по валунам, сыграл злую шутку?

Ксения внимательно огляделась. Единственный шанс – посмотреть за огромным, в человеческий рост, чёрным камнем.

Девушка обогнула его и ахнула: мама, милая, родная мама лежала, неестественно разметав руки и ноги, на земле! Неужели она упала с обрыва? Как же так? Колени Ксении задрожали. Рухнув на гальку, она поползла к матери. Мелкие камешки, расползаясь под ладонями, резали кожу в кровь.

Окровавленными руками она осторожно попыталась нащупать пульс. Прошло несколько секунд, прежде чем жилка под пальцами несколько раз дрогнула. Протяжно выдохнув, девушка достала сотовый. Бешено дрожащие пальцы не желали попадать по кнопкам. Вызвав спасателей, она сжала ледяную ладонь матери.

– Дочка…

– Мамочка! – Ксения расплылась в улыбке, не замечая слёз, струящихся по щёкам. – Всё будет хорошо!

– Не плачь. Выслушай меня. Осталось мало времени.

– Не говори так, пожалуйста!

– Не буду, – взгляд женщины смягчился. – Но ты всё же послушай. Тебе многое предстоит узнать, когда… если меня не станет. Прости, что скрывала это от тебя.

– О чём ты?

– Просто слушай. Ты – не обычный человек, дочка. Мне очень жаль, что именно на твои плечи легла эта ноша. Я защищала тебя, моя девочка, как только могла, поверь. Но не уберегла. Ты слишком юная, чтобы решать судьбы миров… – Она устало прикрыла глаза. – Ты думаешь, я брежу.

– Чем мне тебе помочь? Только скажи, что мне сделать?

– Это я должна была помочь тебе, – женщина горько усмехнулась. Резкие складки прорезали бледное лицо. – Ксения, всегда помни, что я тебя любила, хорошо?

– Мамочка!

– Всё, во что ты верила, окажется совсем иным. Весь твой мир рухнет. Но ты сильная. Даже не представляешь, насколько! Поэтому верь только себе, родная моя. Береги себя. – она сняла с шеи кулон в виде ключа и вложила в руку дочери. – Девочка моя, найди Посох.

Тело женщины обмякло. Ксения свернулась клубочком рядом с ней и закрыла глаза. В голове не было ни единой мысли. Только боль, раздирающая душу в клочья.

Пригород Парижа

Каждая вещь имеет свой шлейф. Он запоминает всё – любое прикосновение, места, действия владельцев, даже настроение и мечты. И запечатлевает их, как негатив, жадно впитывая эмоции, словно губка, – всё, до последней капли. Чем предмет старше, тем шлейф длиннее, насыщеннее и заметнее. Конечно, лишь для тех, кто в состоянии «играть» с такими тонкими материями.

Женщина, входившая в старинный особняк в пригороде Парижа, была как раз таким игроком. Она чувствовала