Уже в Юго-Восточной Азии, в Малаккском проливе, по пути в Индию нам разрешили зайти в порт Сингапур для пополнения запаса продовольствия и забора питьевой воды, а также снятия льяльных и фекальных вод. К причалу нас поставили только на несколько часов, а затем судно должно было отойти на внешний рейд. Все свободные от вахт и работ могли сойти на берег до шести вечера по местному времени, но возвращаться на борт нужно было уже рейдовым катером.
Город-государство Сингапур по своему географическому расположению находится на самом перепутье морских дорог. Все суда, идущие с запада на восток и наоборот, проходящие мимо, пополняют здесь свои запасы. С середины двадцатого века бывшая колония Великобритании, Сингапур, стремительно превратился в крупнейший мегаполис мира сплошь застроенный небоскребами. Как крупнейшая мировая перевалочная база, этот порт стал самым любимым местом для наших моряков, так как именно здесь можно было очень выгодно отоваривать свою валюту.
Парча, кримплен, трикотин, крепдешин, джинса (джинсовая ткань) – стоили сущие копейки. Мода на такие ткани в странах загнивающего капитализма давно прошла, а у нас ещё только начиналась, и стоила вся эта тряпча до неприличия дорого. Знаменитый в Сингапуре Малайбазар был настоящим раем для моряков-фарцовщиков.
Нам выдали валюту. В Сингапуре я уже бывал несколько раз и знал, что наш рубль – это, примерно, три местных доллара. Никто не сомневался, что нам разрешат сюда зайти и на обратном пути из Индии. Поэтому тем, кто уже вдоволь наглазелся на этот город-базар, где специальных магазинов для русских было больше десятка, и все они носили названия русских портовых городов, как например, Владивосток, Находка, Ленинград, Одесса и других, было даже лень стаптывать пятки, блондя по этим магазинам, экономя валюту на последний заход.
Никто из друзей в город идти не захотел. Чуть ли не силком они выпроводили меня, как самого младшего, гонцом за пивом в банках.
– Давай, давай, мы уже по сто раз здесь бывали, а ты только три. Пивка выпьешь, ноги разомнёшь – полезно.
За границей в увольнение всегда положено выходить группами, не менее трёх человек. Помпа назначил меня старшим в нашей группе, в которую входили ещё Тетеря и самая большая радость – Фёкла. До Малайбазара от причала было не менее трёх километров, поэтому на выходе из порта Тетеря поймал тачку. Я уже прыгнул на заднее сидение, как Фёкла начала качать права.
– Мальчики, вы что, такие богатые? Я на такси не поеду, прогуляться хочу.
Стало сразу ясно, кто в нашей группе старший. Пришлось отпустить такси и шлёпать пешкодралом по такой несусветной жаре в ста с небольшим километрах от экватора. Фёкла напялила на себя какое-то старомодное цветастое платье, на ногах – белые туфли на каблуке. Выглядела она, как фура с прицепом, еле-еле передвигающаяся между нами – двумя фонарными столбами.
К Малайбазару добрались только ближе к обеду. По лицу Фёклы тёк пот в три ручья, и она уже замучилась отжимать свой носовой платок. За два часа мы не успели пройти даже двадцатой части пути по базару. Фёкла останавливалась у каждого лотка, перещупывала своими толстыми короткими пальцами каждую шмотку, торговалась с китайцами до цента. Мы с Тетерей выполняли миссию грузчиков и охранников одновременно, как две рабочие пчёлки, оберегающие пчеломатку. У нас уже не хватало рук, чтобы держать её пакеты, коробки и свертки. Похоже, она решила истратить всю свою валюту, что накопила, депонируя за полгода. Мы уже отчаялись её оттаскивать от этих лотков и терпеливо ждали, когда у неё наконец кончатся деньги. У одного лотка она перемерила больше десятка халатов, но на её стройную фигуру подобрать что-либо было невозможно. Торговка-китаянка предложила тут же на месте что-то подшить, где-то распустить, и когда эскулапша померила последний халат, осталась довольной.
