– Это мысль, – отвечает Джесси, что означает «ни за что на свете», но ему нравится Грир, он уважает ее и не хочет обижать.
Все еще немного одурманенная от косяка, я осторожно спускаюсь по лестнице на первый этаж и заглядываю в гостиную, где расположилось несколько столов для домашнего обучения. Затем смотрю направо, в сторону столовой, и вижу Джесси, сидящего за длинным обеденным столом из дерева. Достаточно длинным, чтобы за ним легко умещались десять человек. Джесси пирует тарелкой теплого супа и ломтиком домашнего хлеба. У меня урчит в животе, и он поднимает голову, как будто слышит это.
– Привет, Ви.
Я возвращаю ему телефон.
– Папа сказал, ему очень жаль, что он заставил тебя искать меня.
– Не беспокойся. Ничего страшного не произойдет, если кто-то воспользуется своим телефоном по его прямому назначению.
Джесси бросает косой взгляд на Назарета, сидящего в кресле посреди кухни в одних джинсах, пока его мать выстригает ему виски́. На его мускулистой груди появилась новая татуировка, и мне любопытно, что она означает. Но есть вероятность, что он не расскажет. Что-то преследует Назарета, и это не что-то доброе, как моя мама. Но даже с демоном, который увязался за ним, он все еще самый мягкий человек, которого я знаю.
Назарет приподнимает бровь в ответ на замечание Джесси, и уголки его губ ползут вверх.
– Я не лицемер, – бормочет Джесси, и я смеюсь.
Мать продолжает подстригать волосы Назарету, и я замечаю, что он держит на руках крольчонка и кормит его из шприца. Это очень мило. Нет никого на свете, кто любил бы окружающий мир так, как любит его он.
– Где ты его нашел?
– На поле Джесси, – говорит он, и я смотрю на Джесси, чтобы тот закончил рассказ, поскольку от Назарета этого не дождешься.
Джесси кладет ложку, чтобы намазать маслом ломтик хлеба.
– Он услышал крики и нашел его. Похоже, что койот схватил маму и весь остальной выводок. Этот оказался нетронутым, но был очень напуган.
В высоком кресле сидит младшая сестра Назарета, Зива, и стучит своими крошечными игрушечными плавниками по подносу, громко визжа. Она милашка с маминым носом и улыбкой, и, как и все ее родные братья и сестры, с азиатскими чертами лица отца. Джин явно не является биологическим отцом Назарета, но они любят друг друга, как если бы были плоть от плоти.
Грир кладет ножницы на кухонный островок, протягивает Зиве чашку с кофе и направляется к плите. Я люблю этот дом. Деревенская атмосфера, тонна растений и трав, живущих в горшках на полках, свисающих с потолка для просушки и разложенных на полотенцах, – это место теплое и гостеприимное.
Мама Назарета возвращается к обеденному столу, ставит на стол напротив Джесси тарелку куриного супа и кладет несколько ломтиков хлеба, таких горячих, что от них идет пар. Она устремляет на меня свой властный, но добрый взгляд.
– Ты сможешь поесть?
– Да.
– Тогда садись и ешь. Я надеюсь, ты съешь все. Тебе нужна нормальная еда вместо той замороженной дряни, которую ты всегда ешь. Удивительно, что не всех вас мучают мигрени при таком количестве консервантов, которое вы ежедневно потребляете.
Она наклоняет голову, разглядывая меня.
– Как ты себя чувствуешь, милая?
Грир очень красива. Не могу найти других слов, чтобы описать ее. Даже если ее каштановые волосы собраны в неаккуратный хвост, даже в поношенных джинсах и синей футболке с пятном от слюны на плече, даже без макияжа – она великолепна, как кинозвезда.
