– Возможно, они были дерьмовыми родителями. Может, кто-то из них или оба сразу издевались над ним или пренебрегали своими обязанностями. Или он был дерьмовым сыном. Трудно сказать. Так или иначе они оба бросают все дела и срочно вылетают в Нью-Йорк, чтобы увидеть останки своего отпрыска и встретиться с его вдовой. В общем, пока я склоняюсь к мнению, что это он был никудышным сыном, и у меня нет оснований думать иначе.
– Печально. Сейчас я вижусь со своими родными только пару раз в год, но мы разговариваем каждую неделю. То же самое и у Макнаба.
– Короче, Страцца был дерьмовым сыном и дерьмовым мужем. Могу поспорить, что и с другими людьми он тоже вел себя как дерьмо.
Пибоди обхватила руками стаканчик с кофе.
– Тогда ограбление – это просто обманка. Кто-то хотел его убить. – В подтверждение своей догадки Пибоди кивнула головой. – Но зачем убивать и насиловать его жену?
– Чтобы помучить Страццу, или, возможно, его жену. Либо убийце просто нравится избивать и насиловать женщин.
Ева порадовалась, что движение не слишком оживленное и можно насладиться кофе по дороге к кондоминиуму, где жили доктор Люси Лейк и доктор Джон О’Коннор. Проехав несколько кварталов, Ева одним глотком допила остатки кофе, когда сворачивала к бордюру перед отремонтированным зданием. Она решила, что хорошая порция кофеина будет приятным дополнением к возможности щелкнуть по носу швейцара в темно-зеленой ливрее.
– Не обольщайся, – заметила Пибоди, почувствовав ее настроение. – Я проверила. Это собственность Рорка.
Слегка разочарованная, Ева потянулась было к дверной ручке, но портье услужливо распахнул дверь.
– Лейтенант Даллас, чем могу служить?
Ева напомнила себе, что покладистый швейцар помогает сэкономить время, даже если удовольствие от общения теряется.
– Нам нужно поговорить с докторами О’Коннором и Лейк.
– Не стойте на морозе, заходите. Я сейчас им позвоню.
Покладистому швейцару потребовалась пара минут, чтобы связаться с нужной квартирой и вернуться с ответом.
– Квартира номер тысяча восемьсот, – сообщил он, сопровождая Еву и Пибоди к лифту. – Вас ждут.
Швейцар был так чертовски услужлив, что Ева решила присмотреться к нему поближе.
– А что вы думаете о Лейк и О’Конноре?
Он поскреб затылок, выбирая между долгом и этикой.
– Ну, они живут здесь лет десять. А я работаю здесь двенадцать. У врачей ненормированный рабочий день, так что они то задерживаются допоздна, то уходят рано утром. Но почти всегда находят время, чтобы перекинуться со мной словечком. У них двое взрослых детей и парочка внуков, которые часто их навещают. С этими жильцами никогда не было хлопот. Более того, несколько лет назад, когда мой мальчик упал с аэроскейта, ударился головой и угодил в больницу, они оба его навещали. Это о чем-то говорит.
– Хорошо. Вы работали, когда они вернулись прошлой ночью?
– Я заступил на дежурство в шесть. С полуночи и до шести у нас дежурит дроид Дениза. Она в кладовой, если вы захотите ее активировать. Или я могу связаться с Питом, он сейчас дома после вечерней смены.
– Пока не надо. Спасибо.
Они поднялись на восемнадцатый этаж в благословенно бесшумном лифте с плавным ходом.
– Вполне в стиле Рорка, – прокомментировала Пибоди. – Я имею в виду здание: старинная элегантность с современной рациональностью. А когда люди выкраивают время, чтобы навестить ребенка швейцара, это действительно о чем-то говорит.
