Эхо тоннелей - страница 7

Едва он очутился на привокзальной площади, его окружила разношёрстная толпа мужчин не самого опрятного вида, твердившая, словно заевшая пластинка: «Такси, такси, поехать, по городу сто рублей, пригород двести, кому такси…» Ускорив шаг, парень прорвался сквозь нестройные ряды таксистов, похожих на зомби из голливудских ужастиков. Не то, чтобы он их боялся, просто такое соседство казалось Кайрату неприятным, и он удивлялся, почему ни администрация, ни полиция ничего не делали, чтобы изменить первое впечатление о городе, возникающее у гостей. Кайрат огляделся, чтобы найти местечко поспокойнее и позвонить, и как раз в этот момент его телефон подал голос. Парень потянулся было в карман, чтобы ответить на звонок, но увидел прямо перед собой невысокую девушку, стоявшую спиной к нему с мобильником у уха. Она обернулась, видимо, услышав мелодию звонка, а потом спросила:

– Здравствуйте! Вы случайно не Кайрат Алтынбаев?

– Да, здравствуйте. Это я, – с улыбкой ответил парень, обрадовавшись, что о нём не забыли.

Девушка улыбнулась в ответ. Его собеседницей оказалась круглолицая черноволосая дамочка, которой можно было с равным успехом дать и 25, и 40 лет.

– Лилия Нигматуллина, – представилась она. – Это со мной вы разговаривали. Сейчас мы вас заселим, и я расскажу вам всю информацию по проекту. А коллега ваш где?

– Не знаю. Я пытался с ним созвониться, но, наверное, телефон дали неправильный, я несколько раз ему звонил, но там то гудки, то абонент не абонент.

– Да, хорошо, что предупредили, – ответила Лилия. – Пойдёмте в такси, по пути всё расскажу.

***

– Иманкулова! – тренер строго окликнула девушку, пока та отряхивалась от ледяной пыли после очередного падения. – Ты пришла сюда кататься или валяться на льду, как мешок с картошкой? Тебе сколько раз повторять, с какой ноги прыжок выполняется? Если ты и дальше будешь такой несобранной…

С тренерской скамейки Эвелина Шенгелия раздосадованно смотрела, как её воспитанница вновь и вновь делает одну и ту же ошибку. Конечно, долгий профессиональный опыт подсказывал Эвелине, что мысли Айгерим просто заняты чем-то, помимо выступления. И это больше всего раздражало тренера, которая с первого же дня занятий твердила, что спортсмен должен оставить все свои эмоции и переживания там, за пределами катка, иначе прокат будет безнадёжно испорчен. В ответ на тренерское замечание Айгерим выпрямилась, окинула взглядом лёд, затем разогналась и, когда оказалась прямо перед Эвелиной, сделала переворот «колесом», а затем, как ни в чём не бывало, вернулась к выполнению упражнения и на этот раз сделала прыжок безупречно. Тренер подняла было руку, чтобы подозвать девушку к себе и высказать ей всё, что думает об её акробатических этюдах, но в последний момент на тонких губах Эвелины появилось некое подобие улыбки, которая тут же сменилась прежней серьёзной миной.

– Тебе не стыдно?

– Стыдно. Но всё равно смешно!

– Твою бы энергию, Айгерим, да в мирных целях – цены б тебе не было! – набрав в лёгкие побольше воздуха, крикнула тренер вслед.

С Айгерим работать было сложно: она была несомненно талантливой, но, с точки зрения тренера, слишком самоуверенной и склонной к импровизации. И если соревнования были теми днями, когда можно было выдохнуть с облегчением, то тренировки вынимали из Эвелины всю душу. За свою долгую тренерскую карьеру она видела много спортсменов, но Иманкулова не укладывалась ни в один из шаблонов. Она была слишком хорошей и слишком плохой одновременно. И иногда тренер ловила себя на мысли, что ей хотелось бы, чтобы отбор на Кубок России прошёл кто-то более предсказуемый.