— Не то, чтобы мне не нравилось твоё предложение, но одежда у меня не здесь и ещё мне надо написать заявление на увольнение.
— Ты ещё и официально здесь работаешь?
— Не совсем. Но не могу же я просто уйти, никому ничего не сказав.
— Делай, как знаешь, — он встаёт. — Я буду на улице. Надо ещё обсудить, откуда и во сколько я тебя завтра забираю.
Он идёт к выходу из комнаты, деньги остаются на столе. С одной стороны это очень хорошо, с другой подозрительно.
Я подхожу к столику и беру в руки одну пачку. Провожу пальцам по паре купюр в середине. Вроде настоящие.
— А ты не боишься, что я просто исчезну с деньгами? — решаю всё-таки спросить я.
— Нет, — останавливается он в проёме и словно задумывается. — Но я боюсь, что ты не уволишься, а возьмёшь больничный или типа того. Всё-таки клубов, где стриптизёршу нельзя трогать, не так много в Москве. Так вот. Не надо так делать. Пусть у меня будет эксклюзивный контракт на твою… эм «хореографию» хотя бы на месяц. Неплохо же, миллион за месяц? Притом, что тебе и делать-то ничего не надо.
Я киваю в знак согласия. Не больно-то мне и хотелось продолжать работать тут или в подобном месте.
— Ну вот и славно, — он подмигивает и выходит.
Ну вот и славно… Я сползаю в кресло, в котором он сидел. Оно ещё хранит его запах. Закрываю глаза.
Память быстро восстанавливает его позу. Кладу руку на подлокотник, где была его рука. Не было там никакого кольца. Только сильные жилистые руки с коротко подстриженными чистыми ногтями. Тело под пуловером явно подкачено, жаль, что так мало он открывает. Перед глазами всплывает соблазнительная мужская шея, как я смотрела на неё снизу вверх. Словно в замедленной съемке на повторе я четче разглядываю каждую чёрточку его лица. Вот дрогнула скула, когда он собрался говорить. А вот чуть сузились глубокие голубые глаза. Холодные и острые как айсберг. Нет, ничего хорошего такие не обещают. Это я по матери знаю. Из всех мужчин, что её окружали, она выбрала того, у кого гранит в груди. И он разбил ей жизнь.
Но это не моя история. Моя мать играла в театре, а я танцую стриптиз. Так что, можно сказать, моя жизнь уже разбита. И, похоже, я влюбилась в мужчину, а он принимает меня за проститутку. Ещё и женат.
Нда… у мамы ситуация и то была перспективней.
3. Глава 3
— Ты что так долго? У нас выход через три минуты! — встречает меня в гримёрке Света. — Я уже хотела вас побеспокоить.
— Без меня. Я увольняюсь.
— Чего?!
— Без меня выходите. Сейчас переоденусь и к Петровичу поднимусь, всё ему скажу.
— Ты больная что ли? — подаёт голос Арина. — Номер отработай и вали на все четыре стороны!
— Нет, — говорю я.
Тут в раздевалку забегает Денис.
— Девочки, готовы?
— Нееет! — в унисон кричат обе.
— Эта, вон, — показывает на меня Арина, — выходить не хочет. А номер у нас на троих.
— Это как это «не хочет выходить»? — смотрит с недоумением на меня Денис.
— Всё правда, — говорю, — я решила завязать со стриптизом.
— Так, ты давай в номер выходи, — говорит он. — Потом к Петровичу пойдёшь завязывать. А у нас программа.
— Нет, — отвечаю я и продолжаю одеваться в обычную одежду.
Денис выбегает, хлопнув дверью. Светка подходит ко мне.
— Лись, ну ты чего, правда? Зачем так рубить? Петрович тебе ещё всю карьеру испортить может.
— Какую карьеру, Свет? По-твоему я ради такой карьеры в хореографическом училась?
— Наша прима выше этого, Светик, оставь её, — противно язвит Арина. — От неё вон Прекрасный Принц на Бугатти только что с привата вышел! Замуж, наверное, позвал, не меньше! Прынцесса, блядь.
