– А вы что тут делаете? – спросил я у Алика, когда увидел его и остальных парней, которые были посланы на поиски телефона, в компании местной молодежи, стоящей на горе. – Вы позвонили? Почему еще нет ментов?
– Что мы тут делаем? Охреневаем, Солдат, охреневаем. Говорят, что есть коллективные галлюцинации, ты посмотри на виды, может, станешь единственным, кто нормальный, а мы тут все психи, – тихим, чуть ли не замогильным голосом произнес Алик, смотря на спину Игоря.
Отследив взгляд всех собравшихся ранее на холме, повернулся и Игорь, всматриваясь в живописную панораму, которая так смутила разношерстную компанию.
– Нет, но было же все не так, я помню, там было поле, а сейчас лес, озеро как будто сместилось ближе к Днепру, там ничего не было, а сейчас протока, что и малый катер пройдет, – высказывался Костя, пока «умник» протирал очки, а Игорь уже рассматривал всех собравшихся, словно ища ответа у них.
– Я успел немного изучить ландшафт и географию местности. По моим прикидкам, такое расположение озера, которое является старым руслом Днепра, могло быть возможным тысячу лет назад. Лесу не совсем свойственно такое расположение между двумя водоемами, но допустимо. В период климатического оптиума…– увлекся рассказом «умник».
– Короче, Склифосовский, – блеснул красноречием и знанием советского кинематографа один из местных, который сразу не понравился Игорю, особенно после того, как тот решил еще подтолкнуть «умника».
– Полегче, – одернул Игорь парня, который сразу посмотрел на Шишона, но что-то определив в мимике лидера, сделал шаг назад.
– А еще деревни нет, дома только до магазина, ну и большая часть школы. Слышишь, Солдат, часть школы, как будто ее угол, такой маленький уголок, срезали, – с нотками истерии начал с повышением голоса говорить Алик. – Дома председателя нет, там дубрава начинается с огромными дубами, грибов много. А еще шоссе нет, там тоже лес и небольшое поле, но не кукуруза, а простое, незасеянное поле, скорее, поляна с пару гектаров. Кукуруза есть, но и ее поле, как отрезали.
– Мы пробежались пацанами по остаткам деревни, где прошелся туман, до нас-то он не дошел, так там и Марфу загрызли, деда Макара тоже, а у него ружье есть, он добрым охотником был, кто-то выжил, наверное, но сидят по домам, носа не кажут, боятся или еще чего. Насчитали десять домов, а две хаты тоже как обрезали, у одного только полдома, а у другого сарай стоит, хлев стоит, а от дома только уголок, пацан поехал в Лоев, но никакой дороги нет, он по полю, в лес, которого никогда тут не было, сейчас пробует найти дорогу хоть какую, – Шишон уставился на «умника». – Объяснишь?
Умник задумался, стал пристально рассматривать округу, пошел в сторону магазина, который находился в метрах пятисот от края террасы, оттуда были видны изменения, и они пугали всех, кроме умника, который что-то увлеченно рассматривал, добежал до школы и стал рассматривать «обрезанный» угол здания, за которым сразу же начиналась дубрава из огромных и красивых дубов с пышной кроной. Все собравшиеся бегали за худощавым парнем в очках, надеясь на ответы, но тот наотрез отказывался пока хоть что-то говорить, наконец, когда уже раз пять кто-то из местных предложил «втащить очкарику», умник стал забивать гвозди в гроб, начиная похороны надежды на спасение:
– Я приверженец материализма, но мог, пусть только и теоретически, предположить, что искажение времени и пространства возможны, но для этого потребуются технологии, которые вероятны лет через пятьсот и то при определенных тенденциях развития науки. А еще нужно просто колоссально, невообразимо много энергии, не могу и представить, где… – умник снова включил в себе лектора.
