Экспедиция в лес - страница 9

– Что здесь у тебя? Ого! А что оно такое?

– Понятия не имею. Первый раз увидела. Есть какие-нибудь предположения?

Славик, застыл на минуту задумавшись, потом с ошеломлённым видом ответил:

– Ты знаешь, мне кажется, оно так микроспоры разбрасывает.

– Да? Интересная идея, – Елена взяла крошечную пробирку, поднесла её к кончикам листьев при очередном развороте и ловко укупорила пробочкой. – Вот теперь её можно будет проверить, как только доберёмся до ближайшего микроскопа.

В ещё одну пробирку она отщипнула от листьев несколько небольших кусочков – пробы тканей взяла.

– Ты как себя чувствуешь?

Елена прислушалась к собственному организму.

– Намного лучше. Даже уходить отсюда не хочется.

– Времени маловато. Я бы тоже не отказался задержаться здесь. У меня ещё работы на часок – другой и надо собираться.

Спустя час, закончив свои дела и связавшись с базой, они взлетели над базальтовой площадкой, которая с высоты птичьего полёта выглядела как плешь на голове великана. Назад летели быстро, хоть и не на максимальной скорости. На обратный полёт не было запланировано никаких дел, потому возвращались тем же кратчайшим маршрутом, что добирались сюда. В течение двух часов в кабине царило сосредоточенное молчание: Елена приводила в порядок свои записи, Славик вёл вертолёт. Как вдруг, на пол пути к базе, начались неполадки с двигателем. Скорость и высота полёта снижались, попытки Славика выправить ситуацию ни к чему не привели. Вертолёт падал. Даже не так: он постепенно снижался над лесом, как будто хотел совершить посадку в кроны деревьев. И сел таки! Хвала всем кому за это хвала, летели они невысоко и на сравнительно небольшой скорости, так что обошлось без значительных травм. Только Елене ушибло палец сорвавшимся с креплений барометром.

– А! Чтоб тебя апомиксисом по фототаксису, – она сунула травмированный палец в рот.

Славик нервно хихикнул.

– Никогда не слышал, как ты ругаешься.

Вертолёт повис на лопастях, прочно застряв в ветвях деревьев, на высоте около 80 метров над землёй. Мотор окончательно заглох. Что ж, могло быть и хуже.

– Ну, надо же! Никогда не думал, что крушение может быть настолько «аккуратным»! – Славик, насколько мог, высунулся наружу и оглядел «открывающиеся перспективы». – И сами живы-здоровы, и даже деревья почти не поломали.

– Ты мотор завести сможешь?

– Сомнительно. А даже если и смог, чем бы нам это помогло? Лопасти-то всё равно застряли.

– Что делать будем?

– Для начала свяжемся с базой, – и Славик принялся крутить ручки настройки какого-то прибора, встроенного в панель управления вертолётом. – База, база, вас вызывает Экипаж 1.

– База слушает. Дежурный связист Геннадий Лоевский. Что у вас случилось?

– О, Ген, привет. У нас тут крушение вертолёта.

– Подробнее.

– Примерно на половине обратной дороги к базе начал глохнуть двигатель. Выправить машину не удалось и мы рухнули на местную флору. Зацепились лопастями за ветви деревьев и висим, как мяч, застрявший в баскетбольной корзине.

– Ясно. Оставайтесь на месте. Я пошёл докладывать начальству.

Приёмник затих.

– Я, конечно, повторяюсь, но что делать будем?

– Лен, по-моему, это очевидно – соберём всё необходимое и двинемся пешком.

– Очевидно – не очевидно. У меня до сих пор голова болит. Делай скидки.

– Извини. Не подумал. Сейчас пойду собирать рюкзаки. Всё равно ничего более умного начальство нам не предложит.

И оказался совершенно прав. После требований поднять в воздух вертолёт и как-нибудь долететь, или хотя бы снять и дотащить наиболее ценные приборы, пришли к решению: эвакуироваться, взяв только самое необходимое в пути. Только оставить приёмник включенным, чтобы по его сигналу, в случае необходимости, вертолёт можно было легко обнаружить.