– Ты опять про Егора?
– Я знаю, он достойный, хороший человек, но есть моменты…
– Мама, перестань!
– Я же вижу, что между вами что-то происходит…
Марина отпустила руку Марьи Николаевны и встала.
– Все! Ничего не происходит. И ничего плохого не может случиться. Ты же сама сказала, что он достойный человек. Давай на этом остановимся. Чем меньше ты будешь волноваться, тем быстрее вернешься домой и сможешь опять за мной присматривать.
Марья Николаевна улыбнулась:
– Хорошо. Ты права. Поезжай домой и выспись. А то ты тоже, чувствую, свалишься.
– Хорошо.
Марина поцеловала маму в щеку и вышла.
Но как только она закрыла дверь и оказалась в коридорчике перед палатой, в воздухе почувствовалось явное напряжение. Со стороны лифта слышался недовольный голос лечащего врача Марьи Николаевны.
Не нравился он Марине! Его колючий взгляд пугал и вызывал желание испариться, поэтому она стояла, не двигаясь с места, боялась даже заглянуть за угол, не говоря уж о том, чтобы пойти в ту сторону.
– Вы, молодой человек, ведете себя крайне безответственно! Вам ведь уже тридцать лет! Пора более серьезно относиться к своей жизни и жизни близких. Я не понимаю! В вашем возрасте я уже имел полноценную семью. Знал, что в жизни есть не только развлечения, но и традиции. Которые, между прочим, не просто так укоренились в нашем обществе! Подумайте! Хорошенько подумайте над этим!
Блямкнул сигнал открывающихся дверей лифта. В повисшей тишине Марина уже хотела выглянуть и оценить ситуацию, но в это же мгновение в нее врезался Егор.
– Ой, извините… – пролепетала она, не успев понять, с кем столкнулась.
– Давно здесь стоишь?
– Нет.
Личность была установлена, а еще до Марины дошло, что вся тирада профессора, похоже, предназначалась для Егора. Она растерялась. Странно… Такого солидного, взрослого мужчину отчитали как мальчишку!
Марина опустила глаза, боясь улыбнуться. Перед ней стоял не всемогущий Егор, а взъерошенный студент, не допущенный до экзамена. Ему явно было неловко.
– Ты домой?
– Да. Хотела…
– Я подвезу тебя. Пойдем.
Марина не знала, как реагировать на то, что ее резко взяли под руку и потащили за собой. Такое поведение Егора уже второй раз вызывало в ней сильный внутренний протест, который, однако, она тут же быстро подавляла. Андрею бы такое с рук не сошло!
«Надо научиться как-то этому сопротивляться», – думала Марина, быстро преодолевая расстояние от лифта до регистратуры.
Было видно, как нелегко даются минуты торможения Егору, хмуро застывшему у гардероба, пока она по-солдатски натягивала шапку и пальто. Любопытные взгляды гардеробщицы его не заботили.
Они вышли из клиники и сели в припаркованный неподалеку автомобиль. Необычно резкие и угловатые движения Егора выглядели странно. Его напряжение передавалось физически. Непрогретый двигатель издал металлический рык – «мерседес» был вынужден практически взлететь, вжав Марину в сиденье. Она поспешила пристегнуться, на этом мысли закончились: подобный стиль вождения по узким старым улицам не позволял соображать. Бульварное кольцо скоро осталось позади, пролетела часть Садового, замелькали массивные здания проспекта Мира.
Марину замутило.
– Егор…
Он не реагировал.
– Егор, мне плохо! Останови!
На этот раз машина резко вильнула к обочине.
Выскочив, Марина жадно вдохнула морозный воздух. Тошнота отпускала.
– Да, похоже, со скоростью ты не дружишь…
Она, вздрогнув, оглянулась и возмущенно посмотрела на Егора, оказавшегося совсем рядом.
