– И не говори! – согласился второй, разрешая Мефодию подняться на ноги, но лишь для того, чтобы ударить его ногой в солнечное сплетение. – Все равно что манекен колошматить! Откуда приволокли этого непрошибаемого?
– Мой ученик! – с гордостью сообщил Мигель, догоняя падающего воспитанника и добавляя ему по ребрам. – Может, слышали – это он от Афродиты кусочек отрезал!
– Да ну?! – удивились «коменданты» и, очевидно не поверив Мигелю, догнали Мефодия, остановили его ногами, будто футбольный мяч, после чего у него же и поинтересовались: – Так это правда был ты?
– Я! – подтвердил подопытный, пытаясь удрать от «комендантов» на четвереньках.
– А ты, должно быть, крутой малый! – уважительно заметили коренные, пасуя Мефодия друг другу увесистыми пинками. – Покалечить небожителя – не каждому смотрителю по плечу.
– Да что там, парни! – с энтузиазмом подключился к ним Мигель. – Просто повезло тогда новобранцу, и все дела!
– Мне бы хоть раз так повезло! – бросил в сердцах один из «комендантов», выпинывая Мефодия «за боковую линию» – к стене Колизея. – Торчишь тут десятилетиями, как крот, хорошо хоть в отпуск на поверхность два раза в год отпускают.
– Да, никаких радостей в жизни! – поддержал его другой. – И если бы не эти редкие минуты разрядки, совсем бы от скуки передохли… Ты смотри, что делает! – И отпрянул назад, поскольку подскочивший с пола Мефодий пошел в очередную контратаку и умудрился заехать «коменданту» по физиономии.
Никаких сюрпризов эта неравная схватка не преподнесла и завершилась именно так, как должна была завершиться. В конце концов, выдержать подряд три мастерских удара ногой в голову мог либо безмозглый, либо мертвец. Мефодию для нокаута хватило бы и двух, но Мигель об этом не знал, так что последний его удар в принципе был лишним…
Череда из непонятных шумов, больше всего похожих на океанский прибой, и ярких вспышек перед глазами медленно трансформировалась в голове Мефодия в некую калейдоскопическую цветомузыку. Было в этой цветомузыке неземное блаженство, да и просто лежание без движения сейчас являлось для исполнителя ни с чем не сравнимым наслаждением. Даже боль во всем теле не могла испортить ощущения плавного полета в сверкающую всеми цветами радуги неизвестность.
Тело Мефодия куда-то долго волокли и затем куда-то водрузили. Отбитая спина ощутила жесткий операционный стол, на котором Бегущий Бизон и Сатана держали подопытного во время экспериментов над его мозгом.
Шальные обрывки смотрительских разговоров вклинились в наполнявшую голову цветомузыку:
– Целый час против трех мастеров… Считаю, что до дня игрек нашему «самсону» осталось совсем немного… – голос Бегущего Бизона.
– Да, зрелище удалось на славу! А я считал, что он сдастся на десятой минуте… – занудный баритон Сатаны.
– Кто станет донором? – снова голос Бегущего Бизона.
– Я! Я дал на это добро, и я вправе решать, чей гормон будет взят для Проекта… – смотритель Гавриил; голос взволнованный, но тем не менее уверенный.
– Я так и знал, что мне не доверят стать донором! Начнутся потом у подопытного проблемы, сразу пойдут разговоры: «А чего вы хотели? Сатанинский гормон как-никак!..» – Сатана передразнивает Главу Совета.
Бегущий Бизон:
– Поддерживаю ваше решение, смотритель Гавриил. Что ж, еще несколько подготовительных процедур, и переходим к главной стадии Проекта… Вы никуда не отлучаетесь в ближайшие пару недель?
