– А потом?
– Потом придумаем, – смеялся Рамирес. – Может, найдём способ перебраться на другие планеты Эксплоры. Тогда завоюем их тоже. Станете у меня космическими оверлордами тысячного уровня.
Но были те, кто не смирился с рабством. Эти сильные личности отказывались принять правила игры «Рамирайзера» и отвергали достоинства Системы Возвышенного Рабства. Но сбежать тоже не могли.
У них был один выход – регулярно убивать себя, истощая бинарный массив.
Причём убивали себя так, чтобы максимально изувечить тело, мешая штатному перерождению. Прыжок в цистерну химического комбината был идеальной смертью: тело мгновенно растворялось, а бинарный массив истощался сразу на пять-семь процентов.
Бесконечный суицид требовал упорства и силы воли. Особенно трудно было тем, кого BATS автоматически восстанавливал из бэкапа. Но возможности бэкапов тоже заканчивались. В конце концов, суицидники добивались своего и умирали навсегда.
Рамирес уважал суицидников:
«Это настоящие люди. Поэтому и дураки. Жизнь – это привилегия, данная нам богом. А жизнь в теле синтезанов, ещё большая привилегия. Но свободная жизнь в теле синтезана – это привилегия носителей моего фенома».
Рамирес был уверен, что Роман больше не попытается его обмануть. После наказания психоплёткой никто не оставался прежним. Рабская психология вживлялась в сознание с каждым ударом психоплётки.
А те сильные личности, которые не принимали рабства, обычно заканчивали своё существование суицидальным прыжком в цистерну химкомбината.
С другой стороны Владимир, Юнь и остальные Джинги доказали, что могут сдерживать свои рабские страхи, а со временем так и вообще излечивались. Но на Локусе никто не проводил исследований о реабилитации бывших рабов, поэтому никто не верил, что из рабства можно вернуться.
Роман тоже не верил.
***
Допив пиво, Шесть-Два отправился в номер, а Роман остался сидеть рядом со стройботом. Он сравнивал Шесть-Два с собой и… сомневался.
«Нет слов, коллеги. А ведь я не лучше этого идиота. Он радуется тому, что Рамирес позволил ему унижать других. А я радуюсь тому, что мне позволили воплотить мою мечту и построить космодром и устройство связи. Но тут возникает вопрос, с каких это пор для достижения целей мне нужно чьё-то позволение? Не с тех ли пор, когда я получил феном и буст?»
На столике с инструментами лежали два кусочка пластика с логотипом чемпионата «Арены Долина Смерти 33» – билеты на VIP-места Стальной Арены. Их положила Панда, сказав на прощание:
«Надеюсь, твой внутренний Роман, который ещё не стал окончательно рабом Рамиреса, придёт на завтрашний бой. Это будет сигналом того, что ты готов стать свободным».
Владимир тоже добавил:
«Реально, братан, если ты продолжишь жить в рабстве, обратного пути не будет. Станешь как Стивен, Нина и Ананд. Получив свободу, они всё равно проиграли внутреннему рабу, которого вырастил в них Рамирес и его комиссары».
Но Роман уверенно ответил:
«Вы зря пришли. Особенно ты, Панда. Лучше откажись от завтрашнего боя и уезжай. Не рискуй своим перерождением ради меня».
Панда ответила коротко:
«Я буду драться и ждать тебя. Не забудь привести с собой надзирателя. Чтобы наш план сработал, нужно получить доступ к его рамирайзеру и психоплётке».
Роман полагал, что всё решил для себя – бежать не имело смысла. Но общение с Шесть-Два встревожило. Он вдруг увидел насколько можно потерять себя, если принять рабство у Рамиреса как преимущество перед остальными.
