Смогла перевести дыхание лишь тогда, когда машина остановилась недалеко от подъезда дома в котором она жила.
- Так понимаю, что Олег за ночь тебя основательно заездил, - высказался Борис, решив, что именно поэтому она отказалась обслужить его, - но ты скажи когда у тебя будет время и возможность, я подъеду. Ты мне понравилась. Я хочу провести с тобой несколько часов. Я не нищеброд. У меня есть деньги. Если проведёшь со мной половину ночи, я готов выложить тебе пятьдесят тысяч.
Ирина видела, как мужской взгляд жадно цеплялся за её фигуру, внимательно скользил по изгибам, подмечая всё.
- Я подумаю, - ответила на полном серьёзе. За такие деньги Ирина могла бы провести время и с Борисом. Какая уж разница с кем, главное, чтобы хорошо платили.
- Подумай, - кивнул, довольный её ответом, ведь отказа не получил.
.
.
Ирина вошла в квартиру и, даже не раздеваясь, лишь скинув обувь, помчалась в комнату к дочке. Хотела сначала убедиться, что с Варей всё в порядке. А после уже будет переодеваться, мыться и прочее.
Затормозив у дивана, Ирина увидела девочку.
Варвара спала, прижав к себе крупного мягкого медвежонка, которого Ирина подарила ей в том году на день рождения. Дочка очень любила эту игрушку. Казалось, что прижимая к себе плюшевого мишку, Варя не чувствовала себя такой одинокой.
Ирина опустилась на колени возле дивана, с нежностью рассматривая спящую дочь. Жалко было будить малышку, но ведь дочку надо отвести в садик, а самой отдохнуть. Неизвестно что принесёт ей этот новый день.
Ирина чувствовала свою вину перед дочерью. Ведь нельзя оставлять маленького ребёнка одного на целую ночь.
Но разве у Иры был выбор?
Варе нельзя нервничать и переживать. Дочке необходимы лишь положительные эмоции. Ирина наблюдала за поведением дочери. Малышка боялась оставаться одна ночью, но её страхи не были критическими. Варя никогда не плакала и не истерила. Возможно, что уже просто привыкла к ночным сменам мамы.
Ирина помнила, как вела себя Варя, когда они жили вместе с Димой. Муж часто напивался, устраивал дома разнос, даже ночью мог вести себя буйно и орать на Ирину, даже на дочку. Варя плакала, пугалась, боялась отца и жалась к матери.
Те нервные потрясения, которые испытывала дочка, когда они жили вместе с Димой не шли не в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. В данный момент в их маленькой семье царит тишь и благодать.
Ирина медленно поднялась и прошла в коридор. Разделась и отправилась в душ. Сейчас угрызения совести терзали её меньше, чем в первый раз, когда она вернулась от Олега.
С горечью девушка заключила, что человек со временем привыкает ко всему, даже к бесконечному унижению и грязи. Привыкнет и она.
Впрочем, не имеет значения, что будет с ней.
Главное – поднять Варю, вылечить, поставить на ноги, дать образование.
Ирина точно знала, что всё сделает для своей дочери, только, чтобы Варя не повторила её судьбу. У Варвары не должна быть такая жизнь, как у её мамы и не будет.
Ирина помылась очень быстро, через пятнадцать минут уже вернулась к дочке. Дотронулась до её ладошки, аккуратно сжав маленькую ручку.
Варя проснулась и довольно посмотрела на мать.
- Ты пришла?
- Конечно. Я же сказала, что утром мы снова будем вместе. Как тебе спалось? Ты не боялась?
- Сначала боялась, а потом обняла его, - кивнула на медведя, - и мне уже не было страшно.
- Моя ты умница, - Ирина прижала дочку к себе, целуя в лоб, - что ты будешь на завтрак?
