Кода я вышла из ванной комнаты, Кай стоял у окна и смотрел на улицу.
– Готова? – спросил он. Я кивнула.
По пути в столовую, я спросила Кая:
– К чему все эти тренировки?
– Надо, – коротко ответил он.
– Так нечестно! Я должна знать, зачем я так надрываюсь, – возмутилась я.
Кай резко затормозил и гневно посмотрел на меня так, что я почувствовала себя ничтожной козявкой.
– Надрываешься? – прошипел он. – Ты вообще еще ничего не сделала, а уже ноешь. Делай, что говорю! – рявкнул он и вошел в столовую.
От обиды у меня навернулись слезы. Я упрямо помотала головой – ни за что не буду плакать. Кай не сможет меня задеть – пообещала я себе и вошла в столовую.
После обеда мы все перешли в гостиную. Анна стала рассказывать мне об Адель. День рождения – 16 апреля, мама – Анна, 41 год, домохозяйка, папа – Роберт, 54 года, занимается фармацевтическим бизнесом, брат—близнец – Макс, 15 лет и так далее. За полчаса мне на голову вылили кучу фактов о жизни Адель, большую часть из которых я тут же забыла.
Потом мы с Каем отправились на вторую тренировку. Примерно в ста метрах от дома была сделана длиннющая полоса препятствий. Чего там только не было – окопы, ров, «змейка», труба—туннель, рукоход, скалодром и много чего еще. Больше всего меня испугала огромная стена, находящаяся примерно посередине полосы, ведь я ужасно боюсь высоты.
Мы сделали небольшую разминку, Кай сказал: «Начали!» и я побежала.
После прохождения трех препятствия Кай спросил:
– Твоя дата рождения?
– Пятое августа, – ответила я и осеклась.
– Начинай все сначала, – железным голосом приказал Кай, и я уныло поплелась на старт.
Так продолжалось некоторое время. После каждого препятствия Кай задавал мне вопрос, если я отвечала неправильно, то приходилось начинать вся сначала. Уже начало смеркаться, когда я первый раз добралась до стены. Я посмотрела вверх – метров шесть—семь, не меньше. В стене были сделаны прорези для рук и ног. Я выдохнула и поставила ногу в ближайшую прорезь. У меня уже были стерты руки, и я отбила себе все колени и ступни, поэтому удерживаться на стене мне было непросто. Несколько раз я срывалась и падала на твердую землю. Наконец, кое—как добравшись до верха, я стала, не спеша перелезать на другую сторону стены. Но случайно глянула вниз – от высоты у меня закружилась голова, руки разжались сами собой, и я полетела вниз.
Я лежала на земле спиной вниз, хватая воздух ртом. Кай аккуратно ощупывал мои руки, ноги, спину, шею.
– Где—нибудь болит? – спросил он.
– Везде, – сказала я и с ненавистью посмотрела на него.
– Вставай и начинай заново. У тебя все цело.
– Ты, что врач? – ехидно спросила я.
– Вроде того, – ответил Кай.
«Какой еще врач? Ему не может быть больше двадцати лет», – думала я, направляясь в начало полосы.
– Начали, – наверное, уже в сотый раз скомандовал Кай, и я снова стала преодолевать препятствия.
У стены Кай спросил:
– Сколько лет Максу?
Я стояла внизу и со страхом смотрела на стену, мои колени тряслись. Наверх, я точно больше не полезу. На улице уже было совсем темно, горели уличные фонари. Не будет же он меня до утра гонять?
– Сто тридцать четыре, – ответила я и с вызовом посмотрела на Кая.
– В начало, – невозмутимо ответил он.
Четыре раза я добегала до стены, но взобраться так и не смогла. Четыре раза Кай отправлял меня назад. Он ломал меня. И ему это удавалось. Сил больше не было. Кай задал очередной вопрос. Я ничего не ответила. Кай спросил еще раз, в его голосе послышались железные нотки. Я стояла и молчала. В воздухе повисла гнетущая тишина.
