Чтобы было удобней охотиться, она всегда прятала длинные волосы и одевалась, как мальчишка. Тёмные штаны, заправленные в высокие мужские сапоги, которые специально пришлось зауживать по её ноге с помощью шнуровки. Свободная препоясанная рубашка и высокие кожаные наручи.
Набрав полную грудь воздуха, Мария устало обкатилась на оконную раму, с облегчением понимая, что это последняя ночь, которую ей придётся провести в Орлеане.
Марсель, Лион, Бардо, Тулон…
После появления Михаэля ещё, не было ни одного города, в котором бы не пришлось охотиться.
В какую сторону не пойди, скольких не убей, сколько сил не потрать, всё равно всё будет повторяться снова и снова. Словно она попала в лабиринт, из которого невозможно выбраться…
Увлечённая своими мыслями, Мария не сразу заметила, что за ней наблюдают.
Подпирая стену широким плечом, в бесформенной сутане и с плащом в руках, этот мужчина всегда излучал настоящую силу и уверенность, заставляя чувствовать себя рядом с ним совершенно беспомощной.
– Терпеть не могу, когда ты меня рассматриваешь, – отвернулась от него, с трудом вынося долгие мужские взгляды.
– Простите, не хотел вас тревожить, – швырнул Михаэль на кровать плащ, начиная стягивать с себя рясу. – Об убитых думаете?
– Нет. Убила и убила. С чего мне вообще о них думать?
– Довольно жестоко, – ухмыльнулся, отчётливо осознавая, что эта сумасбродная девчонка совершенно не похожа ни на одну из тех женщин, с которыми ему когда-либо приходилось иметь дело.
Расправив чёрную рубашку, Михаэль неспешно подошел к Марии, облокачиваясь о стену.
Такая маленькая и хрупкая…
Казалось, стоит к ней прикоснуться, и она тут же растает как пустынный мираж.
– Завтра у нас ранний подъём, – тут же отошла она к кровати, не выдерживая его близости. – Так что можешь от души поразвлечься, пока я буду отдыхать.
– Уверены?
– Да. Сейчас ты мне не нужен.
– Хорошо, – раздраженно выдохнул Михаэль, уходя из комнаты через окно.
Оказавшись одна, Мария посмотрела на кровать, словно на место предстоящей пытки. Мало того что она устала как собака, так ещё из-за постоянной беготни у неё начались регулы2, стягивая живот тугой, ноющей болью.
Устало размяв шею и, неспешно избавившись от сапог, она, с трудом заставила себя опустить голову на холодную подушку. Казалось из-за постоянной охоты, тело и разум постепенно начинают крошиться, превращая её в безвольную соломенную куклу…
* * *
Стоило напряженному телу расслабиться, погружая Марию в глубокий, обессиленный сон и перед глазами замелькали непонятные, смазанные образы, доводя её до удушливого головокружения.
Становясь всё отчетливей и ярче, появляясь в темноте ослепляющими вспышками молний, они превратились в мерзкие, улыбающиеся лица, от которых у неё внутри всё мгновенно похолодело.
Глотая текущие по щекам слёзы, Мария видела, как с каждой следующей секундой их становится всё больше и больше!
Истерично шаря вокруг себя руками, пытаясь найти хоть что-нибудь, чем бы она смогла защититься, Мария с ужасом поняла, что дрожащие пальцы погружаются во что-то густое и тёплое, неспешно расползающееся по погруженной во мрак комнате…
– Нет! – испуганно завопила, когда кто-то схватил её за запястья, мёртвой хваткой прижимая к липкому полу.
Ничего перед собой не видя, она чувствовала, как сердце практически влипает в ребра, вот-вот грозясь остановиться, а кровь клокочет в висках, сдавливая их с такой немыслимой силой, что из её горла снова вырвался обессиленный крик:
