При этих словах Лои оторвалась от своей трапезы и с набитым ртом подозрительно глянула на Алексу.
– Ну, почти всем, – исправилась эльфия, ловя на себе беличий прищуренный взгляд.
– А ты эльф чего? – спросил Элайджи. – Дай-ка я угадаю. Ты земляничный эльф.
– Ягоды, как и цветы, для фей, – поправила его Алекса.
– Ну тогда ты эльф озера, или эльф…
– Ничего, – перебила его Алекса. – Я эльф ничего. У меня нет особого предназначения. Я родилась обычным эльфом и мне, по-видимому, не хватило места быть эльфом чего-то, – после этих слов лицо ее стало грустным, а в глазах пропал задорный огонек. – У всех других есть то, чего у меня никогда не было. Каждый эльф является покровителем чего-то. А я Алекса, я просто Алекса.
– Но разве это так важно? Неужели это самое главное в жизни? – попытался успокоить ее Элайджи.
Судя по взгляду Алексы, он понял, что это действительно-таки было для нее очень важно.
– А хочешь, ты будешь моим эльфом? – робко спросил Элайджи.
Алекса подняла свои красивые глаза, на ресницах которых уже блестели слезинки, и взглянула на сидящего перед ней мальчика.
– Твоим что… твоим эльфом? А разве это возможно? – сказала она, будто сама себя спрашивая.
– Да, а отчего же нет. Раз ты не получила этого от рождения, почему бы тебе самой не выбрать, эльфом чего или кого ты хочешь стать? – все с большим энтузиазмом продолжал объяснять Элайджи.
В глазах Алексы вновь вспыхнул огонек надежды и счастья. Она с упоением вслушивалась в каждое его слово, так как это были самые лучшие слова, которые она слышала за всю свою жизнь. Это были слова, которые вновь оживляли надежду, которые максимально близко пролетали возле мечты.
– Как я понимаю, ты будешь первым и единственным эльфом какого-то живого существа. Ты не просто Алекса. Теперь ты Алекса – мой эльф! – гордо заявил Элайджи.
– Да! Это здорово. Я твой эльф! Алекса – эльф Элайджи, к вашим услугам, – Алекса взлетела к потолку и, смеясь от радости, закружилась, рассыпая на стол прекрасную светящуюся золотую пыль. – Я теперь всегда буду тебе помогать, правда пока не знаю как, – сказала она, присев на стол в позе лотоса.
– Ну, это будет нелегко.
– Я не боюсь трудностей. Только пусть это будет нашим секретом. И об этом не должен знать никто, ни твои родители, ни твои братья и сестры и даже самые лучшие друзья.
– Не волнуйся Алекса. У меня нет ни родителей, ни братьев и сестер, ни вообще каких-либо родственников. А мои лучшие друзья – это корова Му, пес Смельчак, кот Цезарь и белка Лои.
– Луи? – задумчиво протянула Алекса.
– Лои, – мгновенно поправил ее Элайджи, поглядывая с опаской на Лои – не слышала ли она этого.
Но, слава Богу, Лои, досыта наевшись, мирно спала, посапывая и подергивая передней лапкой.
– Разве она не прелесть? – прошептал Элайджи.
– Да, наверно ей снится, что у нее забирают печенье, смотри, как лапой загребает, – продолжала говорить Алекса во весь голос, махая рукой и пытаясь скопировать Лои.
– Тихо, ты можешь ее разбудить.
– Вовек себе этого не прощу, – и в голосе Алексы зазвучали нотки сарказма. – Ладно, – поправила она себя. – Мы говорили о тебе. Как это у тебя нет родственников?
– Я подкидыш. Миссис Дорис Бунч, моя хозяйка, нашла меня младенцем на крыльце своего дома. Она говорила, что я даже не в пеленках был, а завернут в огромные листья лопуха, а на одном из лопухов было нацарапано «Элайджи». Меня так и назвали. Теперь я живу в этой семье. Они кормят меня и одевают, за это я тружусь у них по хозяйству. Я не жалуюсь, но иногда мне хочется родительской любви и ласки, я никогда не знал ее.
