– Бросайте рюкзак, Валерий Павлович! Я потом заберу, – предложил Гриша, когда остальные ушли вперёд. Мы с ним сидели на камнях, и я молитвой и медитацией восстанавливал дыхание и сердцебиение.
– Не-е-е-ет… – помотал головой я. Сделал пару вздохов, поднялся и медленно пошёл наверх. Альпинист настоящий…
И в этом моменте я осмелюсь спросить, а что, собственно, такое – настоящий альпинизм?
Это когда заштатная трёхтысячная вершина в разы круче Эльбруса с юга (!) и Килиманджаро откуда угодно15? Потому что в разы сложнее? Как Белалакая16 сложностью 3Б* против бескатегорийного Демавенда17. Для туриста-любителя Демавенд – высочайший вулкан Азии, а Белалакая для него «просто» гора на Домбае, красивая, но совсем не трекинговая, а значит, неинтересная.
А ещё в Советском Союзе, помнится, альпинизмом занимались кандидаты наук, доктора, доценты, профессора и даже целые академики! Например, Евгений Игоревич Тамм (сын лауреата Нобелевской премии Игоря Тамма), заведующий сектором физики высоких энергий ФИАН и начальник первой Советской Гималайской экспедиции 1982 года.
А ещё, мне рассказывали, чтобы сходить на Эльбрус с юга (первый маршрут, самый простой), в те годы нужно было сначала заработать второй разряд по альпинизму, исходив не один десяток гор поменьше, пройти отбор по здоровью, получить рекомендацию от комсомола и только тогда… Потому что количество мест в высокогорном лагере Гара-Баши («Бочки»)18 в бамовских бочках строго ограниченно.
А ещё Памир и почётное звание «снежный барс», которое считалось почти таким же крутым, как «лётчик-космонавт».
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
