– Чашка супа, – женщина усмехнулась, и это была первая эмоция, хоть как-то отразившаяся на прекрасном лице. – Разве может быть мечтой чашка супа?
– Ещё как может! Иногда она затмевает все остальные.
– Как бы мне хотелось иметь хоть какую-нибудь мечту.
– А давайте придумаем вместе! Не может быть, чтобы человек совсем ничего не хотел!
– Я человек?
– Уж точно не дух. Вы же сами это сказали. Да и я вас потрогала. Проверила. Точно не дух. Духи, как я слышала, бесплотные. А вы, вы мягкая и тёплая. Вы – нормальный человек. Только немного память потеряли.
– Потеряла память? Кажется, у меня появилась мечта. Я хочу вспомнить!
– Да это же самая лучшая мечта, какая может быть, – поддержала девочка. – Вы помните, как вас зовут? А то как-то неудобно, столько разговариваем, а я не знаю вашего имени.
– Как меня зовут? Я не помню.
– Вы вспомните, вы обязательно вспомните. И имя, и всё остальное.
– Знаешь, Летта, а я тебе верю! – неуверенная улыбка озарила до того грустное лицо. – Скажи, а у тебя есть мечта?
– Есть, как же можно без мечты. Только, наверное, уже поздно.
– Поздно? Что означает поздно?
Похоже, у живущих за Гранью таких понятий, как рано или поздно, попросту нет. Им некуда спешить. Не к чему стремиться. Но собеседница ждёт ответ.
– Мне бы хотелось выйти отсюда, но из этого места можно выйти только до рассвета. Я опоздала. Да, солнца не видно, но я же чувствую, что я здесь уже очень долго.
– И ты останешься со мной?
Летта кивнула. А что ей ещё остаётся? Выход ей так и не открылся. Она – та самая тринадцатая, которая должна остаться за Гранью. Отчего же так жжёт глаза. Она ведь уже давным-давно не плакала. Слёзы это слабость. Слабые в этом мире не выживают.
– Ты плачешь? Но почему? Тебе плохо со мной?
– С вами хорошо, тэйна. Но я так мало пожила там, в мире живых. Пусть он и не был со мной особенно приветлив. Но я живая!
– Значит, хочешь уйти. А знаешь, я тебе благодарна. И за твою откровенность и честность, и за то, что ты подарила мне настоящую мечту.
– Мечта – только ваша, – сквозь слёзы улыбнулась девочка. – И она уже начала сбываться. Вы вспомнили, что она у вас есть.
– Вспомнила, – пока ещё несмелая улыбка озарила прекрасное лицо. – Я вспомнила ещё кое-что, – продолжила женщина. – На доброе дело нужно отвечать таким же. Я тоже хочу исполнить твою мечту. Самую заветную. Это будет честно.
Летта грустно улыбнулась. Её мечте уже никогда не сбыться. Самая короткая ночь в году – ночь Лихолета – закончилась. Выход из Долины предков закрылся. О чём ещё можно мечтать в этом месте? Мёртвым не нужны ни еда, ни украшения, ни замки.
– Я не знаю, – растерянно проговорила она, подчиняясь требовательному вопрошающему взгляду.
Кажется, они поменялись местами, теперь Летта отвечала уже знакомыми словами загадочной обитательницы Долины: «Я не знаю».
– Но ты же сама говорила, что хочешь выйти отсюда?
– Да, но ночь уже закончилась. А закон гласит, что выйти из Долины предков можно только до первого луча солнца. Да ещё и обретя духа-покровителя. Вы не прогоните меня?
Оставаться в одиночестве в этом месте очень не хотелось. А ещё ведь предстояло умереть, чтобы стать духом. Или Летта уже умерла?
– Ты же знаешь, что не прогоню. Но тогда твоя мечта не сбудется. Хватит разговоров! – женщина решительно поднялась со ствола, на котором сидела. – Пока я не передумала. Пойдём! – она взяла Летту за руку.
