Кто знает, не ждут ли его самого еще более тяжкие испытания? Мало ли что может случиться? Побьют камнями, распнут на кресте. Бр-р-р! От одной мысли о таком конце его пробрала дрожь. Однако теперь уже поздно идти на попятный. Отпущенный Хранителем срок нужно использовать полностью.
– Скажите, друзья, – обратился он к рыбакам, – не приходилось ли вам слышать о человека по имени Иисус?
– Откуда он? – не поднимая головы, спросил Зеведей.
– Из Назарета.
– Твой земляк? – поинтересовался Иоанн.
– Земляк, – неохотно подтвердил Курочкин. Он не мог себе простить, что выбрал для рождения такое одиозное место.
– Чем занимается?
– Проповедует.
– Не слыхал, – сказал Зеведей.
– Постой! – Иаков перекусил зубами бечевку и встал. – Кажется, Иуда рассказывал. В прошлом году ходил один такой, проповедовал.
– Верно! – подтвердил Иоанн. – Говорил. Может, твой земляк и есть?
Курочкина захлестнула радость удачи. Он и мечтать не мог, что его поиски так быстро увенчаются успехом, и хотя это в корне противоречило его научной концепции, в нем взыграл дух исследователя.
– Иуда? – переспросил он дрожащим от волнения голосом. – Скажите, где я могу его увидеть. Поверьте, что его рассказ имеет огромное значение!
– Для чего? – спросил Зеведей.
– Для будущего. Две тысячи лет люди интересуются этим вопросом. Пожалуйста, сведите меня с этим человеком!
– А вон он, – Иаков указал на лодку в озере, сети ставит. Может, к вечеру вернется.
– Нет, – сказал Иоанн. – У них вчера улов хороший был, наверное, в Капернаум пойдут, праздновать.
– Ну, сделайте одолжение! – Курочкин молитвенно сложил руки на груди. – Отвезите меня к нему, я заплачу.
– Чего там платить! – Зеведей поднялся с песка. – Сейчас повезем сеть, можно дать крюк.
– Спасибо! Огромное спасибо! Вы не представляете себе, какую услугу оказываете науке! – засуетился Курочкин, натягивая сандалии и морщась при этом от боли. – Вот проклятье! – Он с яростью отбросил рифленую подошву с золочеными ремешками. – Натерли, подлые, теперь жжет, как крапива! Придется босиком…
Сунув под мышку сандалии и сумку, он направился к лодке, которую тащил в воду Зеведей.
– Оставь здесь, – посоветовал Иаков. – И суму оставь, никто не возьмет, а то ненароком намочишь. Совет был вполне резонным. В лодке отсутствовали скамейки, а на дне плескалась вода. Курочкин вспомнил про единственную пачку сигарет, хранившуюся в сумке, и сложил свое имущество рядом с тряпьем рыбаков.
– Ну, с богом!
Иоанн оттолкнулся веслом и направил лодку на середину озера.
– Эй, Иуда! – крикнул он, когда они поравнялись с небольшим челном, в котором сидели два рыбака. Тебя хочет видеть тут один… из Назарета!
Курочкин поморщился. Кличка «назаретянин», видно, прочно пристала к нему. Впрочем, сейчас ему было не до этого.
– А зачем? – спросил Иуда, приложив рупором ладони ко рту.
– Да подгребите ближе! – нетерпеливо произнес Курочкин. – Не могу же я так, на расстоянии.
Иоанн несколькими сильными взмахами весел подвел лодку к борту челна.
– Он ищет проповедника, земляка. Вроде ты видел такого…
– Видал, видал! – радостно закивал Иуда. – Вон и Фома видел, – указал он на своего напарника. Верно, Фома?
– Как же! – сказал Фома. – Ходил тут один, проповедовал.
– А как его звали? – спросил Курочкин, задыхаясь от волнения. – Не Иисус Христос?
– Иисус? – переспросил Иуда. – Не, иначе как-то. Не помнишь, Фома?
– Иоанн его звали, – сказал Фома. – Иоанн Предтеча, а не Иисус. Все заставлял мыться в речке. Скоро, говорит, мессия придет, а вы грязные, вонючие, вшивые, как вы перед лицом господа бога вашего такие предстанете?
