Я вспомнила, что наш поцелуй был прерван появлением магпочты. И именно она, оказывается, спасла меня от жестокой расправы, ведь довольным и бодрым голосом Короля эльфов поздравила Сэла с заключением союза с ведьмой Теоной. Сказать, как отреагировал Сэл на это сообщение?
Свиток, который был приложен к сообщению и являлся копией заключённого союза между ректором и мною, был испепелён в мгновение ока. А кольца, до этого весело болтающиеся на тесёмочке, которой был перевязан свиток, закинуты в озеро.
Ректор был в бешенстве! Кажется, он даже про поцелуй забыл, и про меня, и вообще про всё на свете, злясь на Короля эльфов, на Верховную ведьму и на весь мир в целом.
И да, чихать он хотел на союз между эльфами и ведьмами. Да-да, именно так и произнёс раз пять, пыхтя как чайник и сверля взглядом озеро.
Да вот беда. Магические вещи такого уровня невозможно просто так уничтожить, учитывая, что они были созданы настолько сильными личностями, как Король эльфов и Верховная ведьма.
Знаете, сколько раз свиток и кольца возвращались, а Сэл упорно пытался от них избавиться? Раз десять, не меньше. А с третьего раза ректор и меня привлёк к данному действу. Благо на тот момент я успела вернуть контроль над своей родовой способностью изменять внешность и снова стала высокомерным, но совершенно растерянным после поцелуя Тариэлем Таларом.
И самое ужасное, что мы не остались на месте, тратя бессмысленные попытки на ликвидацию заключённого союза. Мы отправились в кабинет, где проводились занятия по созданию опаснейших заклинаний. Лишь там было достаточно безопасно, чтобы испытывать все средства по уничтожению свитка и колец.
Зачем вообще мы это делали, я не решусь ответить. Скорее, присутствовал азарт, полностью поглотивший нас, и ректора в частности. Его мозг был порабощён идеей избавиться таким образом от ненавистного ему брака. И, честно говоря, учитывая, что мне было никак нельзя выходить замуж за эльфа, я поддерживала все умные и не очень мысли Сэла. До момента, пока я не предложила ректору использовать одно заклинание, способное разрушить связи. Ну, чисто теоретически.
Знаете, в чём был ужас произошедшего? Нет, не в том, что заклинание не сработало как надо, а в том, что я спутала его с другим. Заклинания, особенно где требовалась живая магия без зелий, всегда были моим слабым местом. Поэтому неудивительно, что продиктовала я фразу ректору совершенно иную, чем было необходимо. А он, не задумываясь, повторил.
Если бы существовала премия «Неудачница мира», я получила бы её первой! И прямо по своей многострадальной черепушке. Кто вообще меня за язык тянул использовать заклинание нежных чувств вместо необходимого?! Теперь Сэл будет хоть и временно, но проявлять ко мне симпатию.
Единственным спасением было держаться как можно дальше от ректора. Но как вообще я себе это представляю, работая на него? Глупость несусветная! И ладно он ещё не понял, что произошло, так как заклинание начинает работать постепенно, и поначалу сложно уловить какие-либо изменения. И хорошо, что сейчас не помнит о случившемся. Кажется.
– Тар?
Я встрепенулась, выныривая из пучины воспоминаний и смотря на ректора, который, кажется, всё это время пытался меня дозваться.
– Да?
– Так не помнишь? – переспросил Сэл, с надеждой ожидая ответа. Но только сумасшедшая могла рассказать обо всём, что случилось. Ну либо самоубийца. А я не она! Точно!
