Почувствовав комок в горле и слабость в ногах, Лира еле сдержалась, чтобы не заплакать от обиды, но виду не подала, стойко выдержав унижение.
– Готово, – произнесла госпожа, закончив экзекуцию. – Теперь ты ничем не отличаешься от остальных учениц.
Лира оглядела свои руки – теперь пальцы выглядели непривычно, будто в два раза короче. Сжав их в кулак и подавив слезы, эльфийка убрала руки за спину.
– Ты наверняка заметила, что главной политикой нашей школы является основное правило – быть как все. Тут мы не имеем титулов, званий, не стремимся отличиться от других чем-либо. Вы – ученики – подчиняетесь только мне, своим учителям и Богине, но не строите иерархий между собой. Также, одним из важных правил является то, что общение с противоположным полом у вас ограничено. После шести вечера все обязаны находиться в своих комнатах по одиночке. Здесь можно заняться своим хобби. Надеюсь, что оно у тебя есть.
Госпожа Денеб подошла к письменному столу, взяв с его поверхности своими длинными отполированными ногтями какую-то брошюру, а потом вручила ее Лире.
– Здесь ты найдешь весь свод правил нашего великолепного учреждения, – торжественно произнесла она, сделав ударение на слове «великолепного». – Советую выучить все наизусть. Ах, да, завтра на первом уроке этики мы об этом еще поговорим. Также тебе необходимо пользоваться скрывающим заклинание, чтобы убрать твои отметины. Они не должны отвлекать других учеников от учебы. Остальное узнаешь потом на занятиях. Твое расписание висит над столом. Тебе все понятно?
– Да, госпожа Денеб, – выдавила из себя Лира. Пока она не узнает, что за фрукт эта женщина, лучше держаться с ней нейтрально и не показывать своего недовольства.
– Прекрасно, – улыбнулась эльфийка ярко-накрашенными губами. – Можешь располагаться. Завтра утром к тебе придет твой наставник, который поможет тебе с приготовлениями к учебному дню. Тебе должно быть сложно что-то делать самой. Но мы это исправим. – Улыбка сменилась ехидной ухмылкой.
Как только дверь за хозяйкой захлопнулась, Лира забилась в угол комнаты и заплакала от обиды, а посмотрев на свои изуродованные пальцы взвыла волком, молясь, что ее никто не услышит. Может быть она зря изображает безвольную, и стоило бы заявить о себе? Но будет ли от этого какой-то толк? Вдруг, после того, как она покажет характер, ее тут же запрут в темнице? Великая Богиня, она же принцесса, а не какая-нибудь прислуга. Нет, так думать нельзя, ведь она сама же всегда выступала за равноправие, справедливость. Неужели ей это аукнулось таким образом? За что он с ней так, ведь она никому не желала зла?
Тут она совершенно одна, без родных и друзей. Эльфийка остро почувствовала одиночество. Тут ей не быть в безопасности – некому защитить. Лира вспоминала, как весело ей было с Витой. Ей бы очень хотелось снова оказаться в лесу рядом с костром в окружении людей. Все они были свободными и могли делать то, что нравится. Никого не пытались женить против их воли. Многие считали, что быть королевских кровей – это значит только вытворять все, что заблагорассудится, есть много сладостей и целыми днями танцевать на балах. Но помимо развлечений у королевских семей был огромный ворох обязанностей, которым они ни могли ни следовать. Лира готова была отказаться от титула принцессы и всю жизнь прожить среди людей, лишь бы ей не пришлось выходить за мерзкого Проциона. А теперь еще это странное место, похожее на тюрьму, в которое ее упек собственный отец. И как Альтаир мог поступить с ней так жестоко, он же единственный, кто любит ее по-настоящему? Не иначе, как Вега повлияла на него, ведь она постоянно тянет к нему свои руки, желая стать его любимой сестрой. Что ж, ей это почти удалось. Вот только надолго оставаться здесь Лира была не намерена.
