И что теперь? Он больше никогда ее не увидит, её улыбку, блеск глаз, цвет волос? Никогда не услышит ее голос? А ведь он даже не подозревал, какое это страшное слово – НИКОГДА.
"Чокнутая" – сказал о ней Лёшка. Да что он может знать о ней? А что знаешь о ней ты? Разве ты узнал о ней, что-нибудь кроме того, что она может улыбаться также, как все. Ты только начал к ней привыкать, только приоткрыл первую страничку книги, имя которой, Лена. И вот у тебя вырвали эту книгу из рук. Навсегда.
Он посмотрел на другой край скамейки, где "увидел" её. Но видение больше не появлялось. И хотя он её не видел, но чувствовал, что она здесь, рядом.
Лёшка тоже был здесь и продолжал что-то говорить, хотя Егор не понимал ни слова. Ему хотелось остаться одному. Один на один с этой страшной вестью.
Тут к ним присоединилась Юля. Она уже знала о страшной новости, мгновенно облетевший весь курс. На ее удивлённый взгляд Егор ответил, что плохо спал ночью. Юля была другой, не как бесчувственный Пашка. Она всё понимала и ей всегда доставало такта не переходить границы дозволенного, тем более, она ничего не знала о том, что произошло с Егором минувшим вечером. И сейчас Егор был благодарен ей за это.
Вскоре прозвенел звонок и они вместе с другими студентами прогуливающимся в сквере, разошлись по своим аудиториям.
Егор слабо понимал, о чем в этот день говорили преподаватели. Его не интересовала, ни то, что происходило в институте, ни то, что происходило вне его стен.
Этот день, этот самый великий день в его жизни, день обновления, день преображения мира, который начался так волшебно – волнующе, оказался самым страшным днём в его жизни. День его нового рождения оказался последним днём той, на которую он только вчера, впервые по-настоящему обратил внимание, и понял, что рядом с ним живёт и дышит одним воздухом необыкновенное существо, со своим огромным, внутренним, не постижимым для всех миром. Тот гадкий утёнок, которого каждый день все видели в институте, вчера для одного него превратился в прекрасного лебедя, зародив в его душе какое-то новое неведомое им прежде чувство.
И может быть, поэтому, ему сейчас так тяжело воспринимать ее уход.
Ведь, в сущности, кто она ему? Что он действительно знает о ней? Она была никем для него раньше. Но стало ли по настоящему близкой вчера? Ведь то чувство, которое он испытал к ней минувшим вечером было скорее приятным удивлением от её преображения. Она как была загадкой для него, так ей и осталась. Одной из тех загадок, которое никто не стремится разгадать.
Но почему же так больно сейчас, почему после неимоверной тяжести обручившейся на него после известия о гибели этой, малознакомой ему девушки, пришла эта давящая и ноющая пустота? Не сожаление, не сочувствие, а реальная боль, которая может возникнуть только от потери близкого человека.
Может быть это от того, что весь этот огромный, сонный и радостный мир навсегда лишился её загадочной улыбки и обеднел от того, что нет больше у него этих огромных красивых глаз.
В той привычной жизни, которой он жил ещё вчера, было всё – отец, мама, институт, друзья и подруги. Была Юля и то главное, что пришло в его жизнь вместе с ней. Было всё, что ему нужно и даже ненужно. Как у всех. А её не было. Мелькнув, как яркая, но короткая вспышка света, она обожгла и исчезла навсегда. И никогда ее уже больше не будет ни для него, ни для кого другого.
