Королева Этельдредда смерила мокрого Септимуса своим обычным осуждающим взглядом. Мальчик сидел в луже мутной речной воды и сушился у огня. От него мерзко пахло замковым рвом и сыростью. Королева опустилась на единственный стул, который сохранился в комнате с ее времен. Это был неудобный деревянный стул с прямой спинкой, и Сара давно собиралась его выбросить. Несколько дней назад Сайлас оставил на сиденье недоеденный бутерброд с беконом, и теперь королева Этельдредда опасно балансировала на этом огрызке.
– Полагаю, ты получил свой урок, юноша, – произнесла королева, вперив в мальчика суровый взгляд.
Септимус выплюнул несколько стеблей водорослей прямо на ковер.
– Пунктуальность – добродетель, – сказала королева Этельдредда. – Опоздание – порок. Прощай.
Не меняя позы, королева воспарила над стулом и, с ужасом взглянув на бутерброд с беконом, улетела сквозь потолок. Последними исчезли ее ноги в богато расшитых туфлях с очень острыми носами.
– Как думаешь, она ушла? – прошептала Дженна, подождав немного на всякий случай.
Септимус встал, чтобы присмотреться к потолку, но пол вдруг полетел ему навстречу, и мальчик с грохотом распластался на любимом лоскутном коврике Сары Хип.
– Тебе лучше остаться сегодня здесь, – забеспокоилась Дженна. – Я пошлю к Марсии крысу-почтальона.
Септимус застонал. Марсия! Он совсем забыл о ней.
– Может, не надо ее будить, Джен? Да и вряд ли тебе удастся раздобыть крысу-почтальона. Лучше скажем ей утром, – предложил он, подозревая, что Марсия вполне может явиться сюда и в очень требовательной форме поинтересоваться, что он тут забыл. Почему-то он сомневался, что сможет сразу ответить на этот вопрос.
– Тебе лучше, Сеп? – спросила Дженна.
Септимус кивнул, и комната закружилась.
– А что случилось? – поинтересовался он. – Как я сюда попал?
– Ты упал в ров, Сеп… Ну, так говорит королева Этельдредда. Она сказала, ты сам виноват, а еще ты опоздал. Говорит, тебе повезло, что ты оказался в канаве, это она спасла тебя. Точнее, заберегла, так она сказала. Уж не знаю, что она имела в виду.
– Э-э… Мы как раз проходили это на той неделе. Но я ничего не помню. Голова не работает.
– Да уж, могу себе представить. Ты же чуть не утонул.
– Знаю. Но я хочу вспомнить. Знаешь, бывает, если человек чуть не утоп, у него потом всю жизнь котелок плохо варит. А вдруг и со мной так?
– Не говори глупостей. По-моему, с твоей головой все в порядке. Ты просто устал и замерз.
– Но… ой, я вспомнил! Про это было написано в последнем издании «Справочника по духам», – сказал Септимус. – Так, значит: «Забережение – перемещение духом живого существа, чтобы оно осталось таковым, то есть живым». Мм, «… может подразумевать перемещение прочь от надвигающейся опасности для жизни либо длительное планирование с целью предотвратить угрозу. Самый частый случай: призрачные руки толкают человека в сторону, чтобы он не попал под лошадь». Вот видишь, голова в порядке. – Септимус, очень довольный собой, закрыл глаза.
– Конечно в порядке! – кивнула Дженна, стараясь его успокоить. – Слушай, Сеп, ты же совсем промок. Я принесу тебе что-нибудь сухое. Полежи, а я поищу ночную горничную.
Дженна на цыпочках вышла из комнаты, Септимус остался дремать на ковре.
А за дверью девочку ждала королева Этельдредда.
– А, внучка, – проскрежетала она скрипучим голосом.
– Что?! – раздраженно спросила Дженна.
– Ну и как там твой сводный брат?
