– Профессор? – совсем робко прозвучал вопрос, поскольку Элион не отвечала.
– Когда правда раскрылась, он защитил меня, рискнув жизнью, рискнув всем.
Дети испуганно смотрели на неё.
– Это был очень смелый поступок, – продолжила Элион, – ради человека, который для тебя дороже белого света, отказаться от него.
Первокурсники торжественно молчали. Элион поднялась, и её мантия легла вокруг ног причудливыми складками.
– Сила не в том, умеешь ли ты метать из рук огненные молнии, – улыбаясь, сказала она в сторону Пьетро, – а смелость – не в том, чтобы без надобности влезать в пространственные двери. – Взгляд в сторону Лили и Марко. Оба вспыхнули, словно маков цвет, – истинная сила в наших сердцах, а смелость – в поступках, которые мы совершаем ради других. А ещё в том, что мы считаем правильным.
Дети выглядели вдохновлёнными. Одни важно кивали, другие смотрели на Элион во все глаза.
Девушка оставила первокурсников в раздумьях и направилась в сторону золотого корпуса.
Огромный, величественный, похожий на дворец, пышный замок золотого корпуса встретил её гулкой тишиной. Занятия ещё не начались, а для завтрака было уже поздно. Воздух здесь был наэлектризован магией. Учебный корпус ежедневно накапливал в себе огромное количество энергии. Она скапливала в воздухе так, что у учеников вставали волосы дыбом. Тут и там что-то взрывалось, из-за любой двери могло вылететь шальное заклинание, а возле лаборатории профессора Полаева слышались самые разнообразные запахи зелий и ингредиентов. В коридорах колдовать запрещалось, но ученики соблюдали этот запрет лишь на глазах профессоров. Тут и там возникали вспышки, молнии, пульсары. Баловались в основном младшекурсники, отчего они же и страдали.
К Элион в госпиталь ежедневно попадали ученики с хоботами, кроличьими ушами, или длинными пушистыми хвостами. Одной девочке настолько понравился её длинный хвост из розовой шерсти, что она долго отказывалась его убрать.
Обычно хватало пары заклинаний, глотка зелья или прикосновения Алина, чтобы все пришло в норму. Но бывали и такие случаи, когда борьба за жизнь ученика шла на секунды.
За два года работы в госпитале Элион повидала многое. Ей приходилось выращивать кости, залечивать обширные ожоги, обезвреживать опасные порчи, изгонять вселившихся духов. Однажды она в течении нескольких дней на пару с Алином выводила девочку-четверокурсницу из транса: та дотронулась до проклятой книги джиннов и стала непрерывно болтать древние заклинания. От её слов у всех находившихся рядом шла носом кровь. Алин действовал заклинаниями природной магии эльфов, а Элион выводила девочку из этого состояния с помощью ночной стихии, и после её выздоровления отсыпалась два дня.
В другом конце коридора скрылась за углом знакомая фигура. Мелькнули снежно-белые волосы с голубоватыми кончиками. Элион остановилась, но скрываться было не нужно: он не видел её.
Прошло уже два года, как она встретила мага по имени Сайран. Палантин у них все ещё был один на двоих, но магия окончательно стабилизировалась и разделилась внутри него, а их ментальная связь распалась. Они уже давно не слышали мысли друг друга. Элион грызло чувство вины. Она не могла отрицать, что поступила с Сайраном не слишком хорошо.
«Если бы нам удалось хотя бы поговорить обо всём этом…» – досадливо думала Элион, медленно двинувшись дальше по коридору.
Сайран был учеником Алефтина Каллиани, и, как и Элион, был волшебником шести стихий. Он владел стихиями куда искуснее, чем она, многому её научил, и, что особенно ценно, не понаслышке знал, что значит обладать огромной силой и не иметь при этом палантина. Сайран был рядом с Элион в самое трудное для неё время и проходил трудности вместе с ней, поэтому они сблизились. А потом, когда всё наладилось, Элион почти перестала с ним общаться. Элион не могла отделаться от мысли, что использовала Сайрана, и, в конечном счете, предпочла ему Люция.
