Дважды угрожать не пришлось.
– Наконец-то.
Отступив от парапета, генерал вернулся обратно на место.
– Насчет гнева, – обратился я к нему. – Не думаю, что это надежный источник внутренней силы.
– Смотря для кого, – задумался игв. – Взять твоего предка. Вайоми-старший был тем еще гневливым подонком. И отчасти безумным. Но при этом сильным. Быть может, самым сильным из стихиалиев. А тебе, на мой взгляд, безумия и жестокости как раз-таки не хватает. Ты слишком добрый, как Заранда. А еще слюнтяй и тряпка. Хотя потенциал есть. Причем большой.
– Сомневаюсь, – покачал головой я, вспоминая тот эпизод с нападением Зилота. Как и то, насколько слабым я оказался по сравнению с ним. Словно домашний котенок, что беспомощно лежит на дороге и смотрит, как на него медленно надвигается гусеница танка.
– И это нормально. Мой жизненный опыт подсказывает, что истинные таланты зачастую не знают о своем гении и без конца сомневаются. В то время как тупицы и бездари, наоборот, полны уверенности. Громко кричат о себе на каждом углу, буквально умоляя остальных о признании, но при этом не замечают своей же посредственности.
– Что ж, мудрая мысль, – улыбнулся я. – Почту за комплимент.
– Не обольщайся, Вайоми. Это я образно. А так ты, разумеется, никчемный кусок дерьма, которого мир очень скоро сожрёт с потрохами, а затем переварит и выплюнет на обочину. А я так и останусь сидеть тут. Дожидаться, когда появится очередной стихиалиевый отпрыск, способный показать мне дорогу в Орлионтан.
Гундахар выдержал минутную паузу.
– Как правило, я стараюсь не давать никому советов, но тебе дам. Насчет твоих экспериментов с Цестусом.
– Не-не, – запротестовал я. – Давай-ка лучше забудем про это. Услышал, что я разговариваю с иллюзией – хорошо. Но к психологу мне идти пока рано.
– Вайоми, пускай и мертвый, но я мужчина. И прекрасно тебя понимаю. Поэтому совет таков: прекрати вести себя как закомплексованный трус и делай что хочешь. Только используй артефакт правильно, для себя. Как инструмент, чтобы выпустить пар, а не повод распускать нюни. Будь у меня твои способности, я бы призывал Эанну каждый день. И плевать, что это иллюзия. Как и плевать, что могут подумать об этом другие, – игв покосился на меня и едва заметно улыбнулся. – Разумеется, это плохое сравнение, ибо Эанна – самая прекрасная женщина во Вселенной, а твоя Алекса – лживая мразь, но тем не менее. Она поигралась с тобой, а ты поиграешься с ней. Затем пройдет время, её образ тебе надоест, и ты поймешь, что между вами ничего не осталось. И даже упругая синяя задница больше не манит тебя словно магнит.
Я задумался.
А ведь в чём-то генерал прав. По сути, я бы мог пойти еще дальше и воссоздать, кого захочу. Хоть голливудскую актрису или порнозвезду. Да и в целом, кто сказал, что иллюзия обязательно должна иметь боевое применение? Думаю, я достаточно уже натерпелся и имею полное право потратить чуточку стихиалиума для себя.
– И еще одно.
– Столько мудростей за один вечер? – удивился я. – Смотри, ваше благородие, еще немного – и я реально начну думать, что ты относишься ко мне как к другу.
– У тебя вода убегает, кретин.
– Черт. Спасибо.
Я бросился в ванную комнату.
– Пошел ты… – донеслось с террасы. – Другом моим стать захотел… Сперва победи меня в ближнем бою как обещал, а там посмотрим…
* * *
Я практически закончил бритье, прежде чем в дверь постучали.
