Джини и Лайза переглянулись, смущенно улыбаясь, но не вмешиваясь.
– Я не верю… – выдохнул Питер, наконец отстраняясь и обводя их взглядом. Он явно пытался осознать, что перед ним стоят не призраки, а настоящие, изможденные, но живые девушки.
Он быстро снял свое пальто – массивное, темное, пахнущее дорогим парфюмом и кожей – и накинул его на Джини, которая была одета меньше всех.
– Садитесь в машину. Сейчас же. Вы замерзли.
Они не стали спорить. Дверцы автомобиля с глухим звуком захлопнулись, и Питер развернул руль, топя на газ.
Он бросил быстрый взгляд в зеркало, затем, не отрывая глаз от дороги, спросил:
– Элизабет? Как ты тут оказалась?
Лайза чуть помедлила, а потом только усмехнулась.
– Вы видели не меня. Донателла… она подменила меня собой.
– Но…Разве вы ее не убили? – он посмотрел на Лайзу через зеркало заднего вида.
Лайза лишь пожала плечами, и откинулась назад. Она уже успела позабыть о том, что Пасифика рассказала ему о причастности к пропаже Донателлы.
– Профессор Блайт, – голос Джини прозвучал более уверенно, чем она себя чувствовала. – Можете отвезти нас в «Флойдс»? На Медисон-авеню.
Питер бросил на нее оценивающий взгляд, затем перевел его на остальных. Лайза выглядела так, словно готова была рухнуть прямо на заднем сиденье, Пасифика, укутавшись в его пальто, сжимала холодные пальцы. Они были не просто измучены – истощены до предела.
– Вам не в бутик, а в больницу, – сказал он наконец. – Или хотя бы в полицию.
– Нет! – Пасифика резко повернулась к нему, ее глаза вспыхнули. – Донателла думает, что мы все умерли. Если она узнает правду сейчас…
Питер задумался, его губы приоткрылись, словно он хотел что-то сказать, но Лайза опередила его:
– Это ведь вы вытащили Линду и Джорджа? Откуда вы вообще знали?
– Мне пришло письмо. Я решил ему довериться, – Питер перевел взгляд на Пасифику. – Это было от тебя, верно?
Пасифика не отвела глаз.
– Да. Я написала тебе его. Анонимно. Месяцами я искала способ выбраться, изучала систему, искала уязвимости. И знала, что ты – единственный, кто сможет помочь.
В салоне повисла оглушающая тишина. Лайза медленно выпрямилась, в ее глазах читалось изумление.
– Ты все это организовала? – Джини нахмурилась, словно пытаясь осознать услышанное.
– Да, – тихо произнесла Пасифика. – Я не могла оставить вас там.
– Охренеть… – Лайза откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза. – А я думала, ты просто тихая девочка-художница.
***
Полтора часа спустя вдали появились очертания Манхэттена. Высотки, словно огненные башни, возвышались над горизонтом, отражая в стеклах последние лучи заходящего солнца. Город жил своей обычной жизнью – шум, пробки, неоновый свет вывесок.
Питер лавировал между машинами, свернул на Парк-авеню, проехал мимо роскошных витрин бутиков – Hermès, Ralph Lauren, Brunello Cucinelli. Джини поймала свое отражение в стекле одного из магазинов и едва сдержала кривую улыбку. Шелковый пеньюар, измятые тапочки… Прекрасно вписывалась в богемный стиль – если бы была безумной эксцентричной миллионершей.
Еще один поворот – и вот он, «Флойдс». Светлые фасады, массивные двери, подсвеченные элегантной золотистой вывеской. Дейзи отлично справлялась с управлением. Магазин выглядел безупречно.
Питер аккуратно припарковался у обочины.
– Вас подождать? – спросил он.
– Нет, – Джини покачала головой. – Спасибо, профессор Блайт.
Прежде чем выйти, Пасифика задержалась на секунду, посмотрела на него и вдруг тихо сказала:
