– Дайте телефон! – в панике орал Морель. – Позвонить адвокату! Один звонок! Боже, нет! Умоляю!
Его швырнули на пол.
Морель хотел взмолиться, хотел выписать чек на все свое состояние, только бы выбраться…
И тут его шарахнуло первый раз. Он охнул. Словно гигантский молот опустился ему на лицо и на грудь.
Второй раз. Третий. Четвертый. Пятый…
Спустя минуту посреди спальни, хрипло дыша, валялся старик лет девяноста. Его глаза были открыты. Зрачки зияли беспросветным предсмертным ужасом.
– Можно отвезти мистера Мореля в Ханли-Касл, – спокойно сказал Рейнеке. – Там о нем позаботятся. Или…
Он подмигнул Коллингвуду.
– Пустить его туда вплавь по реке? Что думаете?
– В р-реку! – мстительно прорычал Стюарт, кривясь в плотоядной улыбке.
– Мальчик повзрослел… – глубокомысленно покачал головой Рейнеке.
Вскоре два лакея вынесли обессиленного, стонущего Мореля из дома и, раскачав, бросили в посеребренную луной речную гладь.
Последнее, что он видел, была мертвая громада давным-давно заброшенного особняка, с угольно-черными глазницами выбитых окон, а также крохотная фигурка гомункула Питера, помахавшая ему с порога ручонкой.
Потомственный миллионер, владелец двух текстильных фабрик и совладелец знаменитой сети универмагов, завсегдатай джентльменского клуба «Уайтс», заядлый коллекционер антикварных часов, искусный бильярдист и утонченный сибарит Арчибальд Морель канул в неизвестность. Ни один человек в мире не пролил о нем слезы.
Маятник пробил трижды, возвещая час демона. Время, когда ни один порядочный человек уже не выйдет за порог, когда даже ночным убийцам хочется бросить все, бежать домой и зарыться в постель. Луна вызывающе сияла в небесах, налитая червонным золотом. Тени деревьев в ее призрачных лучах казались отдельными, почти живыми существами, притаившимися на земле.
– Подумать только, я совсем забыл… – изумленно промолвил Рейнеке, подставляя бокал для новой порции янтарного вермута. – И ведь никто не решился мне об этом напомнить, видимо считая себя недостойным моего внимания! Ох, друзья, как же вам еще далеко до свободолюбивых крыс! Мы начинаем нашу великую игру! Пусть все, кто шляется по дому, немедленно идут сюда. Все! Включая прислугу!
Когда, вновь собравшийся за столом в полном составе «Крысиный король» затих в будоражащем предвкушении, Рейнеке обежал присутствующих взглядом и разочарованно скривил рот.
– Ну а где же э-э… где наша слепая овечка?
– В библиотеке, как всегда, – с усмешкой вздохнул Себастьян. – Ее предупредили.
– Что за удовольствие читать на ощупь? Зовите! Зовите ее, ну!
Ждать почти не пришлось. Спустя несколько мгновений в зал тихим призраком вошла Селена и с безучастным видом опустилась на свободный стул.
– Леди и джентльмены! – торжественно начал Рейнеке. – Нечисть уже вовсю резвится под луной, а, значит, пришел час самой захватывающей и приятной части нашего вечера! Но прежде…
Он коснулся взглядом леди Бернгардт, сидевшей в противоположном конце стола, с Селеной по правую руку и с Иоганной по левую.
– Прежде я хочу искупить свою вину перед той, чьи чувства я сегодня то и дело оскорблял своими дурацкими шутками и презрением к чуждому мне благочестию.
За его спиной из полумглы выступил слуга. Он был почему-то облачен в черный балахон, словно средневековый монах, и нес на подносе золотой узорчатый кубок, наполненный бесценной, судя по великой осторожности его телодвижений, жидкостью.
