Зачем ему вылезать? Он вообще никому не нужен, даже дедушке, который ушел. Катается теперь с ушибленной тетей Мариной на машине. И вообще…
Петя хотел заплакать, но у него не плакалось. Тогда он вспомнил, что он – мужчина. И понял, что не плачет не потому, что почему-то не хочется, а потому, что – мужчина. Это его обрадовало.
Вика упорно собирала в океане железную дорогу. Одна ее косичка расплелась окончательно, и занавеска золотистых волос висела над недостроенной железной дорогой. С установкой семафора возникли проблемы. Вика пыталась установить его прямо на развилке, а надо было – до развилки.
– Вика, а для чего ты – Вика?
– Что?
Петя не стал повторять свой вопрос, а вылез в океан и помог установить семафор.
В двенадцать восемнадцать паровозик с двумя вагонами отправился в путь.
Они были начальниками по очереди и даже почти не ссорились. Петя иногда вспоминал, что он – мужчина. А Вика его жалела, потому что он – неродной. И они не ссорились.
В двенадцать двадцать девять Вика опять предложила посмотреть мультик.
– Он же не работает.
– А мы другой посмотрим.
– А я старые не хочу.
– А мы другой новый возьмем.
– Где возьмем?
– На антресолях. Я видела, откуда твой дед достал.
– Я тоже видел.
– Так, может, там еще есть.
Они подтащили стремянку. Петя полез наверх, а Вика осталась внизу, чтобы страховать и переживать. Котенок нехотя приоткрыл один глаз на шум, но тут же прикрыл его обратно. Потянулся, свернулся в другую сторону и замер.
– Тут нет мультиков.
– А что есть?
– Коробки большие разные. Один, два, три. Три штуки. Одна с елкой, одна с елочными игрушками и еще одна не знаю с чем.
– И все?
– Еще пакет какой-то. Огро-о-мный.
– Давай в пакете посмотрим.
Петя послушно передал вниз пакет. И сам слез. В пакете оказался новенький конструктор «Лего». Из него можно было собрать большой пиратский парусник с пиратами и пушками. И мачтами.
– Ничего себе… – произнес Петя. – Я о таком у Деда Мороза просил… А он, оказывается, у нас дома есть. А от меня его спрятали…
– Это, наверное, потому спрятали, что ты себя плохо вел, – предположила Вика.
– Я хорошо себя вел!
– Ты курил и деньги воровал!
– Но я не ку… Нет! Это не из-за этого! Я точно знаю.
Петя крутил в руках коробку, и губы его дрожали очень конкретно.
– Значит, это потому, что ты – неродной, – объяснила Вика. – И это конструктор не для тебя.
И она решительно сунула коробку с конструктором обратно в пакет. Чужие вещи брать нельзя!
– Может быть, у твоей мамы есть другой сын, родной, и это для него.
– Нет, такого не может быть! – твердо сказал Петя, перестав дрожать губами. – Нет! Нет! Ни за что!!!
Он подошел к столу, взял последний оставшийся блин и стал его механически жевать. А дожевав, сказал:
– Ну и пусть я неродной. Но это все равно для меня подарок. Для меня. На Новый год. От Деда Мороза. Деду Морозу трудно таскать подарки всем детям, это же целый вагон подарков. Вот он и разносит заранее по квартирам. А потом, когда приходит, берет и дарит.
Вика только ухмыльнулась.
– Ты что, до сих пор в Деда Мороза как бы веришь? Ты что, когда-то видел настоящего Деда Мороза?!
– Сто тысячу раз видел. Он ко мне в прошлом году на елку приходил. Со Снегурочкой. Ты же сама тогда у нас была, на елке! Ну, што ли, не помнишь? Ты еще ему в шубе пингальским огнем дырку прожгла.
Вика выразительно покрутила у виска пальцем.
– Петя, ты точно дурак. Снегурочкой тогда я не знаю, кто был. А Дедом Морозом нарядился твой дедушка. А огонь называется бенгальский. Потому что он сделан на бен-зине.
