Однако Элла внимательно наблюдала за господином Лилиенталем, и ей бросилось в глаза, что с каждым порывом ветра он становился всё бледнее.
Элла сдвинула брови. С ним что-то было не так.
– Всё в порядке? – спросила она, когда господин Лилиенталь снова бросил беспокойный взгляд через плечо.
– Конечно, – ответил он. – Я просто беспокоюсь о Гертруде. Благополучно садиться она уже научилась, а вот взлетать, тут пока ещё… – Он снова съёжился под порывом ветра. Услышав вопрос Эллы, Казимир очнулся от задумчивости. Теперь и кобольд заметил, что господин Лилиенталь ведёт себя странно.
– И поэтому ты так дико оглядываешься по сторонам, как будто за тобой стоит жуткая гномиха? – спросил Казимир.
Элла усмехнулась. Гномы и великаны терпеть не могли друг друга, это было общеизвестно, а гномих особенно боялись из-за их физической силы.
Существовало множество песен, в которых говорилось, как великаны боятся гномих. В обычной ситуации господин Лилиенталь просто посмеялся бы, потому что он был великаном с отличным чувством юмора. Но сейчас он побледнел ещё больше.
– Это из-за ветра, – пробормотал он. – Он завывает так мрачно и зловеще, как будто надвигается что-то опасное.
Мурашки пробежали по спине Эллы, когда она услышала, как дрожит его голос.
Господин Лилиенталь был довольно эмоциональным созданием, но никогда ещё его голос не звучал так встревоженно и испуганно.
Казимир рассмеялся и похлопал господина Лилиенталя по спине.
– Ох уж ты и твои настроения. Лучше расскажи нам ещё что-нибудь о Гертруде. Что это у неё за проблемы при взлёте?
Господин Лилиенталь расправил плечи.
– Увы, – вздохнул он. – В большинстве случаев я просто не могу набрать достаточно скорости. Её не хватает даже для обычного полёта, не говоря уже о тех трюках, которым я её обучаю. И, похоже, дальность полёта полностью зависит от её настроения. На сегодня она, кажется, уже израсходовала всю свою энергию. Она хочет летать, я это знаю. Но иногда у неё это просто не получается. Время от времени на неё нападают приступы хандры.
Казимир бросил взгляд на самолёт.
– Приступы хандры? Ты не забыл, что говоришь сейчас о неодушевлённой вещи, у которой не может быть чувств и эмоций?
Господин Лилиенталь посмотрел на него очень обиженно.
– Что бы ты сказал, если бы я заявил, что твой вересковый куст – это просто какое-то обычное растение?
Теперь настала очередь Казимира обидеться. Он был волшебным образом связан со своим вересковым кустом, который рос в цветочном горшке на балконе Эллы. Казимир жил в нём и беззаветно любил свой дом.
Элла заметила, что он уже приготовился к ожесточённому спору, и быстро сказала:
– Возможно, Гертруде просто нужна правильная мотивация.
– Я тоже так думал, – ответил господин Лилиенталь. – Однако никакие уговоры до сих пор не помогли. При этом мне очень хотелось сегодня совершить облёт Пустоши. Но для этого мне, вероятно, понадобится более сильный импульс. И, к сожалению, я его ещё не нашёл.
Элла улыбнулась погрустневшему великану.
– Не волнуйся. Ты найдёшь решение, чтобы вылечить Гертруду от хандры. Я ведь не зря назвала тебя в честь пионера авиации. Ты хочешь летать, поэтому ты будешь летать. Поверь мне. Всё, чего тебе не хватает, – парочки хороших приёмчиков. И пока ты не нашёл их, я могу помочь тебе.
Господин Лилиенталь удивлённо приподнял брови.
– И как ты собираешься это сделать?
– Возможно, у меня не так много сил, – ответила Элла. – Но их хватит, чтобы задать тебе необходимый импульс. Господин Лилиенталь, капитан «Печальной Гертруды», пожалуйте на борт!
