Я только кивнуть смогла.
- И не вздумай завтра в полицию идти. Иначе твой мелкий дружок, сын мента, в землю ляжет. Вместе с папашей своим.
Тут меня отпустили, и я закашлялась. До слез и хрипоты.
- Ну-ну… - Лапа участливо постучала по спине, потом, словно невзначай, прошлась до талии, и я замерла в ужасе. Даже кашель прошел. – Ничего так. Гладкая. Хороший вкус у сына. Поняла меня, сука? Не хочешь дружбанов своих подставить под ствол и перо, придешь сама, разденешься и ляжешь. Руслан мой благородный парень, правильный. Жениться на тебе хочет. Так что завтра он тебя трахнет, а послезавтра женится на тебе. Я бы, конечно, ему лучше чистую бабу нашел, не порченную… Но это в другой раз, пусть поиграет мальчик. Если кому скажешь… Будет, как с твоим парнишкой. Как он, кстати? Слышал я, что может дураком остаться на всю жизнь… Ай-ай-ай… Ну беги, девочка.
Меня по-отечески хлопнули по заднице и выкинули из машины.
И в тот момент я вообще ничего не соображала. В голове, кроме ужаса дикого, ни одной мысли не появлялось. Встала и, бросив байк на стоянке больницы, чесанула дворами прочь.
Опомнилась только возле детдома.
Как меня туда вынесло, какой атавистической памятью, хрен его знает.
Дядя Серега был на месте.
Увидел меня, присвистнул на безумный взгляд, усадил. Налил чаю.
- Давай, говори.
Ну, я и рассказала. Видно, в шоке была, иначе бы ни хрена так не поступила. Сказал же тот урод, чтоб никому.
Но я в тот момент мало что соображала.
- Как зовут этого мальчишку, говоришь? – прищурился дядя Серега.
- Руслан. Сазонов.
- Как? Сазонов?
- Ну да.
Дядя Серега подобрал выпавшую изо рта сигарету, прикурил неожиданно дрожащими руками, пугая меня этой своей реакцией до усрачки, и какое-то время отводил душу в тоскливом мате.
А потом выдал. Да такое, что мне, и без того еле живой, стало ощутимо хуже.
Отец этого Руслана, которого мы в тусовке почему-то считали приезжим бизнесменом, оказался не совсем бизнесменом. Вернее, совсем не бизнесменом.
Оказывается, у нас тут не так давно сменилась, скажем так, теневая власть. И на место неожиданно умершего, типа от естественных причин, вора-законника пришел он. Сазон. Недавно освободившийся.
Старых устоев, которые, кстати, запрещали иметь семью и детей. Но , как говорится, за других радеем, а сами не плошаем.
Так что Руслан – единственный ребенок, лебединая песня, которому позволяется все. Сазон во время отсидки усылал его за границу учиться, а тут вышел и его забрал себе под бок. И вот теперь любой каприз сопляка на первом месте.
Так что я попала.
И, самое главное, что реально ничего не сделаешь.
Нет, конечно, я могла по закону пойти и написать заяву. Но ей просто не дадут ход. А если кто-то решит заступиться… То ничем хорошим это для заступника не кончится. Воевать с Сазоном себе дороже, полицейские тоже люди, у них семьи и дети. И вообще, регион у нас спокойный, никому войны не нужны.
Так что у меня выход только один – идти завтра к Руслану и ложиться с ним в постель. А после него – раздвигать ноги перед его отцом, а потом перед людьми отца. Очень мне ясно дали это понять. И никакое замужество от этого не спасет. Рустик – мальчик увлекающийся, со мной закусился только потому, что сразу не дала и бегала потом. Как только получит свое, сразу остынет. И тогда я по рукам пойду. И не факт, что в живых после этого оставят.
Пока я осознавала всю глубину жопы, в которой оказалась неожиданно, дядя Серега напряженно курил. А потом полез на антресоль, достал жестянку.
