Малюк опрокинул содержимое кружки.
– Как вино? Отменное? Я сам его делал. Налить еще?
– Нет, спасибо. – Вкус ему немного не понравился. «Наверное, оно прокисло, – подумал Ибин, – и почему-то немного отдает моим отваром».
– Старик, а ты чего туда идешь?
– Меня зовут Алакин. А вас как, малюк?
– Меня Ибин. Так чего ты туда идешь, Алакин?
– Понимаешь, там живет мой давний приятель, а когда я узнал, что там творится неладное, решил его проведать.
– Чего там такое творится? Я слыхал разное, но ничего конкретного.
– Смута поднимается, мой маленький друг. Говорят, там видали ярко-алых драконов. Небо над пиком Кроула стало темно-синим, а сам пик густо окутан туманом. Некогда в недрах этого пика жил темный маг, хотел огнем и мечом пройтись по Даиру в поисках чего-то очень важного. Но его остановили, увели по ложному следу далеко за пределы нашего мира и за ним захлопнули дверь. Правда, и сами остались там заперты. Вот я и подумал: «Неужто это он нашел-таки лазейку и вернулся в свой дом»?
– А кто его увел? И как звали того магика? Чего с ними там произошло, когда тот понял, что попал в ловушку?
Старик усмехнулся:
– Во-первых, это старая сказка, во-вторых, как звали его, не знаю, а в-третьих, что с ним приключилось, и сам хотел бы знать.
– Так ты на разведку все-таки идешь? – спросил Ибин и раззевался так, что вот-вот рот разорвет.
– Да нет, просто стараюсь выполнить обещание, данное старому другу.
– А где вы эту сказку слышали? Я такую ни разу не слышал.
– Много путешествую, много что слышал, а где и от кого про это услышал, уже и не вспомню, – Алакин говорил, глядя в костер, и ковырялся палкой. Мысли его блуждали далеко отсюда. Когда он договорил последнее слово, то услышал сопение с негромким похрюкиванием вперемежку. Поднял взгляд и увидел, что малюк так сидя и уснул, опустив голову и подергивая ею в такт похрюкиванию. Подошел к Ибину, попытался его положить, а тот в ответ стал трепыхаться, отбрыкиваться и бубнить. Алакин уложил сопротивляющегося малюка, тот тут же свернулся калачиком и тихо, ровно засопел. Старик тоже устроился на ночлег.
Ибин проснулся, когда уже высоко стояло солнце. Жутко болела голова, он обхватил ее руками. Показалось, что она вибрировала как колокол, в который ударили, да и звон в ушах был такой же. Он попытался приподняться, руки и ноги слушались, но с каким трудом. Ибин встал, огляделся. Ну конечно, старика и след простыл. «Чем же он меня напоил?» Увидел свою фляжку рядом с собой и подумал: «Надо для бодрости своего отварчика хлебнуть, он меня на ноги поставит». Ибин взял фляжку, открыл ее, запрокинул голову и стал выливать содержимое фляжки в рот. На третьем глотке убрал фляжку, широко распахнул глаза и резко выплюнул ту малость, что оставалась во рту. Поднес горлышко фляжки к носу и понюхал. Во фляжке оказался не его отвар, а пойло старика. Ибин повнимательнее рассмотрел фляжку, вернее, попытался это сделать, напряг глаза, чтобы ее рассмотреть, но его голова, и без того гудевшая как колокол, чуть не лопнула от натуги и стала трещать, как сухие ветки, которые ломают. Да, похоже, это была фляжка старика, они нечаянно поменялись. Ибин сел на бревно и приготовился опять вырубиться, но прошло немного времени, а результат оказался другим, вместо того чтобы уснуть, у него немного утихла боль в голове. Сделал еще пару глотков, затем еще. Вино ему определенно нравилось. Успокоился он тогда, когда фляжка опустела, а он совсем опьянел.
