Сердце лихорадочно бьется, а в ушах стоит гул. Я – всегда такая примерная и послушная – убежала с базы и теперь лежу в одной постели с мужчиной, имени которого даже не знаю! Что бы на это сказали Ма и Па?
Мне кажется, я слишком увлеклась! Сначала я гладила почти невесомо, а потом, захотелось ощутить его тело более полно. И вот проведя очередной раз рукой по животу, обрисовывая кубики пресса, я замечаю движение. Замерев, медленно поднимаю голову и встречаюсь с открытыми зелеными глазами. Он смотрит на меня удивленно и восторженно! Облизав сухие, потрескавшиеся губы он шепчет: «пить».
Я стрелой слетаю с кровати, мечусь в поисках кувшина и кубка. Вот дура! Сама же кувшин на пол ставила, с другой стороны кровати, когда обмывала его тело. Наконец, найдя все необходимое, наливаю в кубок воды и, достав из поясной аптечки капли, отмеряю в кубок лекарство.
Поднеся к его губам говорю:
– Пей!
– Что это? – произнес, точнее, прохрипел он.
– Лекарство – тебе нужны силы.
Он поднял бровь и с недоверием уставился на меня.
– Так, я тебя всю ночь лечила не для того, чтобы ты окочурился! Быстро пей!
Я прижала к его губам кубок. Слегка отвернувшись от кубка, он сказал, упрямо сжав губы:
– За поцелуй выпью.
– Ладно, поцелую потом, пей уже, – сказала я со вздохом.
Он, припав к краям кубка, стал жадно глотать воду.
– Еще, – попросил князь.
Налив еще воды из кувшина, подношу кубок к его губам и второй рукой поддерживаю голову. На этот раз он пил медленно, не отводя темнеющего взгляда от моего лица. Откинувшись, произнес хрипло:
– А теперь целуй.
И смотрит, так испытующе, не отрывая глаз. Вот наглец! А я, похоже, влипла… Быстро прикоснувшись к его щеке губами – отскакиваю подальше от кровати. Он хрипло смеется, откинув голову, а потом, закашлявшись, смотрит на меня, прищурив зеленющие глаза.
– Это не поцелуй, он не засчитан! Целуй по-настоящему, в губы.
Ну ладно… Чего только не сделаешь, для спасения жизни. Поставив кубок, я присаживаюсь на край постели рядом с ним. Разместив руки возле его головы, медленно наклоняюсь к нему. И тут мир для меня перевернулся, в прямом смысле слова, и я оказалась лежащей на кровати, под ним. Потратив силы на рывок, он рухнул на меня сверху, побледнел и замер, закрыв глаза и уткнувшись мне лбом в лоб. Охнув от неожиданности, я возмущенно вскинула руки, желая поколотить, этого олуха, но вспомнив о его плачевном состоянии, опустила руки.
– Ты совсем дурак? Сейчас как раны разойдутся! Тебе нельзя так резко двигаться!
Он открыл глаза, а затем, впился в мои губы собственническим поцелуем. Пытаясь вырваться, я заелозила всем телом, выкручиваясь под ним. Но куда там! Он так тяжел, что мне совсем не удалось сдвинуться.
– Отпусти меня!
– С чего бы это, я тебя отпустил? Ты сама пришла в мою постель! И очень смело меня трогала.
