Рассеченная бровь пленного дернулась.
–Почему ты цепляешься за жизнь, если уже мертв?
Лицо Вильгельма пропало в темноте. Мужчине закрыли лицо и унесли из комнаты.
Идя по темным улочкам в одиночестве, Вильгельм прислушивался к необыкновенной тишине. Рядом находился район с многочисленными барами, где полным-полно пьяниц, шумных и уродливых, но вокруг царила удивительная тишина. Вильгельм присел на твердую плитку и закрыл свое лицо руками.
–И чего голова кругом идет?
Он оглянулся, но вокруг никого не было. «Я один?»– подумал Вильгельм. От этой мысли ему стало плохо. На него напала неожиданная тоска, за которой стояла слабость. Вспоминая кровь на лице пленного, Вильгельм скорчился от неприязни. Он до жути боялся крови. Этот темно-красный цвет и тянущаяся струйка ассоциировались с нестерпимой болью и страданиями. Ребеллион не мог вспомнить из своего прошлого, когда у него появилась эта фобия. Да и он плохо помнил свою жизнь. Непонятно было, отчего так тоскливо стало на душе Вильгельма. Почему он почувствовал непреодолимое желание исчезнуть?
–Одинок что ли?– спрашивал себя герой.
–Так ты разговаривать умеешь что ли?– чужой голос появился рядом.
«И шагов не услышал»,– Вильгельм поругал себя за невнимательность.
Подняв голову, герой увидел нечеткий силуэт незнакомца. Он, шатаясь, стоял над ним.
–Пьяница что ли?– смутно спросил Вильгельм.
–А ты наркоман?
–Если бы.
–Тогда чего сидишь здесь?
– Жду.
–Кого?
–Кого надо.
–Еще и отгрызаешься,– мужчина отвернулся.– Я ведь и избить тебя здесь могу.
–Это ничего не изменит.
–Да нет. Мне вот легче будет.
–С чего это?
–Пар выпущу.
–Насилие расслабляет?
–Будто бы ты не такой,– незнакомец присел перед ним на корточки.– Посмотри на себя: все лицо завешано тканью, будто в пустыне живешь. Скрытный какой. Может, ты скрываешь что-то, потому что сеешь что-то неприличное? Может, насилие? Ты, видимо, похуже меня будешь.
–А человек может жить без насилия?
–Если его не принимает общество, то да,– послышался чирк зажигалки. Маленький огонек тускло осветил лицо незнакомца, но глаза скрывала тьма. Свет уличного фонаря наполовину охватывал тело Вильгельма, а вот мужчина спрятался в тени.
–Не принимает общество?
–Если он одинок.
Вильгельм пытался разглядеть в темноте лицо незнакомца. Ему показалось, что оно глядит на него и видит насквозь. Мужчина сейчас рассматривает его глаза, несмотря на солнцезащитные очки, затем будет изучать его нос и рот. Сигаретный дым полетел прямо в лицо Вильгельма.
–А ты ведь одинок, да?
Ответа незнакомец не услышал. Усмехнувшись, он встал и вышел из переулка.
Мимо прошла толпа пьяниц, которая громко ругалась, смеялась и запевала пошлую песенку про жен, проституток, правительство и несчастную жизнь работяг.
«Одинок? Вряд ли. Иначе бы спился, как они»– выйдя из переулка, Вильгельм побрел по длинной улице, полной шума и криков. По бокам сияли уличные фонари баров, прохладный ветер обдувал укутанную голову героя. У стены валялась парочка напившихся граждан. Звонкие цоки кружек, веселый смех, где-то даже жалобный плач- звуки ночного города давили на Вильгельма, а он шел, вглядывался в пьяные лица прохожих и думал о том, что они одиноки. Настолько одиноки, что ищут свою компанию в бутылке и таких же отчаявшихся, убегают от проблем, не хотят трудится и наслаждаются медленным тлением своей души. И среди них был Вильгельм, который не пил, но чувствовал себя так же паршиво, как и этот район плача и алкоголя.
