Хотя даже этого мне делать не хотелось. Мать упорхнула, не заглянув ко мне перед отъездом. Да она даже в сторону моего балкона не посмотрела! Ей плевать, как всегда. Мне теперь тоже, ведь у меня меня пытаются отобрать с ее подачи.
— Здесь не принято так себя вести, тебе говорили. Ты теперь Альзаро. Ты стала частью семьи. А семью здесь принято уважать, даже если бывают сложности в отношениях, — давит на совесть брюнетка.
— Меня учили иначе, — смотрю в ее красивые карие глаза. — Чтобы кого-то уважать, надо понимать за что. Я пока не понимаю, за что уважать вашу семью, прости.
— НАШУ СЕМЬЮ! — послышался злобный вопль у меня за спиной. Я дернулась от испуга, поежилась под злым взглядом Эмиля.
— Я так и сказала…
«Замолчи, Саша!» — ругаю себя.
Понимаю, что опять нарываюсь. Хотела же быть послушной, чтобы меня быстрее отсюда выпустили, но мне так обидно. Они забрали фамилию деда. Он вырастил меня! Это то немногое, что у меня было. Нет! Забрали! Даже не спросили…
— Саша привыкнет, — за меня неожиданно заступается Малика. Она даже встает вперед, закрывая меня собой от мужа. Я молчу и стараюсь не разреветься при сводном брате. Перебьется! — Эмиль, — женщина подошла к нему, взяла за руку. — Не дави. Чем больше ты давишь, тем больше девочка сопротивляется. Дай ей время.
— Собирайтесь! — рявкнул Эмиль. — Мы едем в клинику.
Этот монстр гордо развернулся и быстрым шагом вышел из моей спальни, не забыв громко хлопнуть дверью.
— Псих, — прошептала одними губами, но тут же получила укоризненный взгляд от Малики.
— Оденься прилично. Мы поедем к гинекологу, — заявляет она.
— Мы? — сюрпризы в этом доме продолжаются.
— Да. Муж сказал, чтобы я показала тебя своему врачу. Он хочет убедиться в твоей невинности, — я от возмущения даже дыхание задержала. — Александра, послушай, — Малика вздыхает и говорит со мной, как с пятилетней.
— Это тоже традиции семьи, которые мне надо уважать? Нет! Это слишком, ты понимаешь?! Я не поеду.
— Саша, — Малика раздраженно качает головой. — Ну нельзя же так. Эмиль снова накажет.
— А мне плевать! Все равно отбирать у меня больше нечего, кроме этой самой невинности! — женщина изменилась в лице, а я поняла, что, похоже, влезла в личное.
— Как знаешь. Но я тебя предупредила.
Малика тоже ушла. Я забилась в угол на балконе и разревелась в голос. Ну как? Как мне им сопротивляться? Не могу! У меня не получается! Обидные слезы все катятся и катятся из глаз. Дрожащими пальцами стираю их со щек, но они прокладывают новые влажные дорожки.
— Поднимайся, — сильные руки вздернули меня вверх. Его невыносимый запах ворвался в ноздри приводя в чувства. — Не плачь, — такой непохожий на себя орущего еще десять минут назад Эмиль бережно убирает влажные прядки волос с моего лица.
Он гладит щеки пальцем повторяя движение моих слез. Касается губ и так смотрит, что я просто не понимаю, как себя вести. Шмыгаю носом и не могу оторвать взгляда от темных глаз этого страшного человека. Я тону в этой бездне, она утягивает меня на самое дно, где нет кислорода, нет света. Лишь тьма, что живет внутри этого мужчины.
— Как же хорошо изучил меня отец, — тихо говорит Эмиль, не торопясь меня отпускать. Наоборот, его пальцы плавно изучают мою спину, без пошлости, грубости. — Я поверю тебе, Саша, — его глаза становятся ближе. На своих губах я чувствую его дыхание. Оно приятно пахнет дорогим табаком и ментолом. — Надеюсь, я не ошибся.
