Правление старейшины осуществляли по очереди, каждый по месяцу. Мелкие проблемы решал старейшина месяца, он же вел все допросы и сам разбирался в личных спорах. Сейчас был черед Тутана, высокого гордого лэра, испытывающего непримиримую ненависть к врагам и слабостям соплеменников. Впрочем, серьезные решения принимали сообща, и тогда уже главенствовал Зирн – самый старый охотник, живший еще до начала тысячелетней войны.
Тутан уже был извещен о происшествии. Он ждал их. Кроме него в Судебном доме не было ни одного старейшины. Вероятно, потому, что всем было ясно, что дело не стоит выеденного яйца. Но сейчас у власти Тутан, отец Крафа, а он не из тех, кто простит Райну живых врагов.
Райн с тоской посмотрел на небо… снежных облаков не видно. Да и ветер, вроде поднявшись, быстро утих, позволив надеяться, что на какое-то время непогода откладывается.
– Райн, ты нарушил все законы. Это слишком уж смахивает на предательство! Трусливое предательство! – Холод негодования в словах высокого лэра резал слух боевого командира, понуждая ощериться и ответить.
Но Райн тем не менее спокойно пояснил:
– Время Льда начнется со дня на день, а запасов, чтобы перенести его без потерь, пока недостаточно.
Тутан резко вскинул руку:
– Я знаю, что ты скажешь, но оправдаться может каждый! Ты должен отомстить! Нельзя оставлять врагов с ощущением, что из-за мароков мы готовы терпеть от них унижение!
Райн знал заранее, чего от него потребуют, поэтому не стал спорить или объясняться. Поклонившись, он сухо пообещал:
– Я исправлю все недостатки и уничтожу врага, которого пощадил ради жизни во время Льда.
– Иди, воин… Не забудь свои слова! – высокопарно произнес старейшина.
Райн поклонился и, развернувшись, вышел из Судебного дома. За ним молча последовал Дирк.
– Ты легко отделался! – засмеялся младший брат, зная скверный нрав Тутана, заносчивого до глупости.
– Да… легко, – сказал Райн с отвращением, повернув к себе.
Необходимость убить учительницу, пусть даже врага, вызывала в нем сильное отторжение. Это было странно и даже возмутительно, но врать себе Райн считал злом еще худшим. Хорошо, что ее в бою не будет! Хотя кто знает? Эмирими осталось мало, и, по разговорам, у них воюют все. Но тут Райн припомнил, что уже не раз мельком видел ее. Правда, маги предпочитают бить исподтишка, не вступая в прямой бой, так что, возможно, он ее с кем-то перепутал. Лэр быстро шагал по Стойбищу, наблюдая, как воины под руководством старейшины Берима возводят еще одно заграждение из камней и песка. Стена вокруг Стойбища росла, но защиты и спокойствия не прибавлялось.
Райн обвел взглядом поселок. В обе стороны тянулись ровные линии каменных домов. У каждого расположились большие поленницы, в данный момент заполненные дровами. Хлопочущих лэри на улице становилось все меньше, их прогнал вновь поднявшийся ветер, затушивший костры и быстро напомнивший о наступающем времени Льда. Это во время Воды и Тепла вокруг домов кипела жизнь. Хозяйки стирали, выделывали шкуры, начищали котлы, проверяли запасы, ели, шили, играли с детьми или просто спали под удобными навесами из прутьев. Теперь здесь не скоро наступит оживление, может, если только свадьба у кого случится, но это вряд ли, все ждут Тепла.
Дирк, который еле догнал брата, довольно чувствительно стукнул его по плечу и довольным голосом сказал:
– Еще бы пару таких отрядов, и мы бы все время Льда только и делали, что пировали. Я бы на месте старейшин отправил тебя не за мароками или эмирими, а за охотницами на мароков. Вот бы добычи было! Лопнуть можно!
