Я как раз вернулась из отпуска, когда мой друг Пьер – мы познакомились в Париже на уроках танцев – позвонил мне и предложил поужинать вместе. Мы не виделись несколько месяцев, и ему нужно было с кем-то поговорить. Милый, добрый Пьер. Он старался угодить всем вокруг, в том числе и мне. За шесть лет нашего знакомства я не раз разносила его решения в пух и прах, а он, если и пытался спорить со мной, быстро сдавался, чтобы не испортить дружбу.
Мы встретились в уютном французском бистро на авеню Гобелен. Круглые столики, плотно прижатые друг к другу, изрядно потрепанное меню с ажурным логотипом, маленькие букетики на клетчатой скатерти и огромный стеллаж из бутылок вина со всех регионов Франции.
«Помни, никаких догадок, советов и критики, — сказала я себе. — Ты пришла сюда выслушать и понять.»
Мы выбрали горячее. Пьер заказал бутылку Бордо.
– Так рад тебя видеть, – улыбнулся он. – Как твои дела?
– Отлично, – ответила я. – Вернулась позавчера из Швеции. Ездила на свадьбу к друзьям. Оторвались по полной программе.
Улыбка на его лице погасла.
(Пожалуй, расскажу о наших приключениях позже)
– Как ты? Выглядишь уставшим.
Пьер кивнул и опустил глаза.
– Есть немного. Ты может слышала, мы опять расстались с Марго.
Я покачала головой.
(Вот уж новость, уже раз пять расходились, а причина всегда одна)
– Что случилось?
– Ничего нового. Она сказала, что не уверена в наших отношениях.
(Я же говорила!)
Пьер, не подымая взгляда, начал складывать край бумажной салфетки.
– Я вижу, ты расстроен из-за этого.
Он снова кивнул.
– Да! Не могу поверить, что дал ей еще один шанс, а она опять это сделала. А главное, мне досталась собака.
– Лабрадор, которого ты купил ей на новый год?
– Он самый.
Я вспомнила, как полгода назад за таким же ужином отчитывала его за безрассудный подарок.
(Так хочется высказаться, но даже тогда от моих нотаций не было толку)
– Ты не подумай, – словно прочитав мои мысли, спохватился друг. – Нам очень весело вдвоем. Я даже бегать стал по утрам. Но…
Появился официант и разлил вино по бокалам. Отвлекшись, друг не стал продолжать.
– Ты говорил, что начал бегать по утрам, – напомнила я.
– Ах да! У меня большой парк возле дома, – он пригубил вино. – Я познакомился с несколькими соседями. Собака – это правда круто.
(Так и тянет спросить прямо, но ладно. Как там правильно? Чувства и переформулировка)
– У меня складывается впечатление, что несмотря на все это, ты не особо-то рад иметь собаку.
(Вроде получилось)
– Она все грызет, носится по дому целый день. Я запираю спальню на ключ и стараюсь не оставлять ничего на столах. Я даже купил камеру, чтобы следить за ней с работы, так она умудрилась сбросить ее со шкафа.
(Ну конечно, я бы тоже прифигела)
– Я так понимаю, тебя злит, что она уничтожает все, что ты так старательно обустраивал в новой квартире?
– Именно! – воскликнул друг. – Я постоянно что-то чиню, прихожу с работы и первым делом начинаю убираться. Но это еще не самое страшное, – он вздохнул. – Она весь день совсем одна. Ты бы видела, как она встречает меня вечером. Скулит, трется. И глаза такие грустные, – друг посмотрел на меня такими же печальными, как у его собаки, глазами. – И зачем только я ее взял?
(Вопрос, который я задала полгода назад… Или проорала? Не суть, Пьер действительно расстроен)
– Я вижу, что ты сожалеешь, что не можешь уделить ей достаточно времени.
Пьер не ответил, отпил еще немного вина и продолжил уже спокойнее.
