– А ты, мой мальчик, смотрю, неравнодушен к ней, а? – Теодор язвительно усмехнулся. – Ты уж сделай милость – постарайся держать себя в руках. Энео, конечно, не обязательно должна быть непорочна, но лучше, если Софья Сергеевна сохранит невинность до приживления. Сам понимаешь, дело серьёзное, не стоит рисковать.
– Да что вы такое говорите, у меня и в мыслях не было, – пробурчал Витольд, не оглядываясь. Щёки его слегка порозовели.
– Моё дело – предупредить. Да и Игнатий не будет рад. Ему, понятное дело, никто и не даст на ней жениться, но формально Софья Сергеевна – всё же его невеста.
– Господина Горового удалось стабилизировать?
– Да, почти. Говорит, что тигр его едва не прикончил, еле отцепиться удалось.
– Вы что-то разузнали про того тигра?
– Практически ничего. Но что-то подсказывает мне, что это могут быть недобитые родственнички нашей нынешней энео. Лучше поскорее от неё избавиться. Поэтому, как только Софья будет готова, мы её ликвидируем.
– А разве можно убить энео?
– Не убить. Ликвидировать. Это, мой дорогой, разные вещи, – и Теодор поднял палец, на котором сверкнул перстень-печатка с гербом: колесо, камень, кристалл и греческая буква «пси», перечёркнутые крест-накрест.
Глава 6.
Огненная река.
Доктор Витольд не обманул – от его лекарства Софье и правда стало легче. Следующие две ночи она спала крепко и не видела никаких снов. Но вот на третью ночь выспаться не удалось. Ни свет ни заря Софью растолкала Сана:
– Софья Сергеевна, Софья Сергеевна, проснитесь! Там Ванюша пришёл, вас спрашивает!
– Ванюша? – Софья, с трудом разлепив глаза, села на кровати. – Какой ещё Ванюша?
– Ну Иван, солдат тот высокий, белобрысый! Ему ещё вчера Варвара Петровна винтовку английскую отдала.
– Маменька? Отдала Ивану винтовку? – Софья, пытаясь прогнать остатки сна, машинально просунула руки в рукава протянутого Саной пальто. Крестовский действительно приходил вчера и о чём-то долго разговаривал с Беловой. Дочери Варвара Петровна сказала, что расспрашивала солдата о Богдане. «Надеюсь, про тигра он маменьке не рассказывал», – девушка была уверена, что образ мальчика верхом на дьявольском хищнике Крестовскому просто померещился, точно так же, как и ей – огромный золотой орёл.
Софья, зевая, вслед за Саной вышла на заднее крыльцо, выходившее в палисадник. Иван сидел на ступеньках. Увидев его, девушка ахнула. Рядовой Крестовский был грязным, растрёпанным, его изодранную гимнастёрку покрывали какие-то тёмные пятна. Но что самое странное – Иван словно в одночасье заметно исхудал, и у него появилась небольшая борода, которой ещё несколько часов назад не было.
– О боже мой! Что случилось? – Софья тут же бросилась к нему. Иван поднял голову. Его щёки были чёрными от сажи, а кончики волос слегка обгорели.
– Да самому бы знать, – устало выдохнул Крестовский. – Софья Сергеевна… меня долго не было?
– Да вроде вчера утром вас с маменькой видела…
– О-хо-хо… – солдат осел на крыльцо, почти улегшись на ступени. – Как же так? Я же с месяц по лесу болтался…
– Давайте в дом пойдём, там всё и расскажете, – Софья наклонилась к Ивану и помогла ему встать. В последнее время она уже устала чему-либо удивляться.
Спустя полчаса Крестовский сидел на кухне, сжимая дрожащими руками чашку с чаем. Сана помогла ему умыться и привести себя в порядок, а Софья принесла чистую одежду – из гардероба отца. Рубаха статного генерал-губернатора была откровенно велика поджарому Ивану и свисала, обнажая узкое острое плечо и шнурок с нательным крестиком и маленькой иконкой на шее. Софья заметила, что за образком есть ещё какой-то длинный кулон. Иван немного успокоился, сделал шумный глоток из чашки и поставил её на стол.
