– Тор, бог грома, спустись к нам! Мы тебя не боимся! – и залилась громким смехом. Но вдруг какая-то мысль отразилась на её лице тревогой: – Шалаш!
И Тор с большей силой ударил своим молотом так, что небо раскроилось электрическими стрелами. Энн, уловив усмешку бога грома, закричала ему, возвращаясь на всех парах обратно к дому:
– Решил помериться силами со смертной девочкой? Очень в стиле бога!
Снова разразился гром. Когда Энн наконец достигла конюшни и передала Джун мистеру Макналти, полил мелкий дождь. Она тут же устремилась в сарай, в который перед ней вбежали шесть рабочих.
– Могу я взять одно из полотен? – спросила она одного из них.
– Можете, мисс. Держите.
Энн взяла одно из защитных полотен, которым в дождь накрывали скирды, и на всех парах побежала в лес.
– Энн! Энн! – кричала Матильда, выбежавшая на улицу.
– Я скоро, только укрою шалаш.
– Скоро ливанёт! – Но Энн уже скрылась за деревьями.
Еле переводя дыхание, она остановилась у шалашной хижины, упираясь руками в колени, тут же из-за поворота в неё чуть не влетел мальчик.
– Помоги! – крикнула она ему, передавая один конец полотна, когда капли дождя уже больно разбивались по лицу и мешали отчётливо видеть друг друга.
Они накинули полотно поверх шалашной хижины, и мальчик тут же нырнул внутрь. Энн растерялась, но ещё не успела решить, бежать ей или нырять за ним, как он снова появился.
– Возьми шкатулку, она может испортиться вместе с твоими историями. – Поверх неё он накинул плед и махнул в знак прощания головой, но Энн не двинулась с места.
– Залезай! Под другой край. Залезай! – крикнула она, простирая над головой мальчика другой край пледа.
И так они вместе добежали до дома Энн и ввалились мокрые до нитки через внешний вход на кухню Матильды.
– О небеса! – изумилась Матильда и тому, как выглядела Энн, и тому, что она была с мальчиком, который видом ничем не отличался от неё. Энн сняла с себя плед и резво прошла на кухню.
– Льёт не переставая! – звонко ответила Энн, ничего не говоря о мальчике, словно всё, что происходило, было в порядке вещей.
– Энн! Кто твой друг? – спросила Матильда.
– Меня зовут Отто, мэм. Отто Эвальд. – Энн уставилась на него, словно видя впервые. Ведь она никогда не спрашивала, как его зовут!
– Сьюзи! Сьюзи, беги сюда!
Невысокая светленькая служанка появилась в дверях.
– Неси срочно полотенце и одежду для Энн, – поручила девушке Матильда. – А для вас у меня тоже кое-что есть, – обратилась она к Отто.
– Мэм, благодарю, но, право, не стоит.
– Матильда, зови меня так. И на этой кухне я командую. Иди за мной.
Энн вдруг обнаружила себя одну в большой светлой кухне, стены которой были расписаны мелкими цветами ещё в тот первый год, когда её мама, будучи совсем юной, впервые появилась в этом поместье. Энн нравилось, что её рука виделась даже здесь, и что Элеонора не избегала кухню как место, недостойное для посещения леди. Хотя она держалась весьма простой политики на этот счёт для Энн: «Не лезь под руку, когда люди работают». Энн улыбалась этому месту, пока вдруг не поняла, что совсем окоченела, но тут же в дверях снова появилась Сьюзи, сразу захлопнув их за собой, и принялась снимать с Энн мокрые платья.
– О мисс, вы же можете так заболеть. Как же вы не беспокоитесь о себе.
Сьюзи натирала тело Энн, пока то не раскраснелось. Затем переодела девочку в сухую одежду, в дверь постучали, Сьюзи отворила, в комнату вошли Матильда и Отто, а служанка принялась натирать ступни Энн.
