- Ну-ка, давай посмотрим твою галактику.
Висевший на карабине шарик легко отстегнулся. Развинтив его на две половинки, я достал сложенную бумажку с мелко отпечатанным текстом.
«Енота зовут Тоша. Если вы нашли его, пожалуйста, позвоните, вознаграждение гарантируется».
Далее следовал номер телефона и имя хозяйки: Наталья.
- Нормально, - я погладил енота, который поставил лапы мне на колени и смотрел умоляюще, не отрывая взгляда. – Мы с тобой, оказывается, тезки. Ты енот Тоша и я тоже… енот Тоша. Давай позвоним твоей маме, пусть забирает тебя.
«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», - ехидно сообщил робот.
- Нормально, - повторил я. – И что мне с тобой делать, крендель? Домой к себе везти?
Время шло, енот жалобно курлыкал, номер чертовой Натальи по-прежнему оставался недоступным. Краем глаза я увидел, как к черному Кашкаю подошел хозяин, сел за руль и уехал. Путь был свободен, но я все так же не представлял, что делать. Наконец, после десятого или пятнадцатого по счету звонка, решил ехать домой.
- Придется тебе, Тоха, сегодня у меня ночевать. Мамаша твоя бестолковая, наверно, телефон не умеет вовремя на зарядку ставить. Думаю, и за тобой так смотрела, что ты от нее сдрыстнул.
Енот нехотя поплелся за мной, продолжая скулить. Похоже было на то, что тащу за собой ребенка, который ноет и просится на ручки. Приходилось как-то выгуливать малолетнего двоюродного брата, очень напомнило. Но уж енота я точно на руках не потащил бы, тем более, какого-то незнакомого. На вид-то он был вполне так чистенький и ухоженный, но кто его знает.
Подстелив тряпку, которой протирал стекла, я усадил на нее Тошку и обмотал поводок вокруг спинки пассажирского сиденья, чтобы енот не сполз вниз или не полез ко мне на колени. Он тут же принялся вертеться, осматривать все вокруг и принюхиваться, забавно дергая носом. Заметил в подстаканнике начатый пакетик с фундуком, схватил жадно.
- Угощайся, - разрешил я.
Запуская вовнутрь лапу, Тошка вытаскивал орехи по одному и быстро жевал, постанывая от наслаждения. А когда закончились, разочарованно пошуршал пакетом и бросил под сиденье.
- Мужик, да ты свинья, оказывается, - хмыкнул я. – Кстати, ты мужик или баба? Антон или Антонина? Хотя нет, написано было «его». В общем, хорош мусорить.
Тошка посмотрел на меня скептически и ухватил все из того же подстаканника, служившего складом мелочей, солнечные очки. Я отобрал – и он тут же стащил зажигалку. Пришлось прижаться к поребрику, остановиться и спрятать в бардачок все, до чего могли дотянуться его загребущие лапы.
- Похоже, мы с тобой полные тезки, - сказал я, вовремя прервав попытку вытащить из гнезда штепсель регистратора. – Ты не полоскун, Тоха, а потаскун. Сиди спокойно!
Мы уже свернули на проспект Науки, когда он заерзал и заныл, теребя тряпку лапами.
- Потерпи, почти прие…
На тряпке под ним расплывалось мокрое пятно, запах от которого не оставлял сомнений в происхождении. Ну правда, не вспотел же!
- Ты издеваешься, жопа? – я аж застонал от досады. – Хоть бы намекнул, что тебе надо.
В ответном взгляде Тошки явственно читалось: «Дядя, ты дурак? Я намекал, намекал, а ты ни хрена не понял!»
Я остановился, вытер сидение и выбросил тряпку. Острые когти заскребли по кожаной обивке, которой, похоже, пришла хана.
- Давай только, пожалуйста, без более существенных сюрпризов, - попросил я.
