Кажется, возгласы Гауфа, которые, очевидно, будут преследовать меня вечно. Во снах. Главное, чтобы не в эротических. Обернулась. Так и есть. Парня чутка пришибло несколькими увесистыми мраморными…
— Не знала, что ты подрабатываешь, жонглируя керамогранитом.
Подоспела ему на подмогу. Сережа стоял и руками держал опасно качающийся, но все еще целый прямоугольник внушительного размера. Все же, человек мне помочь решил…
— Да будешь подрабатывать! Ты знаешь, сколько одна такая плитка стоит? Да это широкоформат итальянский, я его потом месяц ждать буду из-за границы, если не хватит!
М-да, а принц-то наш с душком оказался! Итальянским, но все же… Я так понимаю, что все очевидно, но от того все менее вероятно.
Хорошо, что к тому моменту я уже успела помочь ему поставить плиту к стене. Иначе бы, ручаюсь, рука дрогнула. Чисто случайно. Это значит, он не меня спасал от увечий, а за плитку радел…
Уже собиралась ему высказать, а потом смысл сказанного просочился в мою голову. В смысле, месяц ждать? Зачем ждать?
Удивленно и с подозрением смотрела на Гауфа. Что-то не сходится. Это с какого такого перепугу он озаботился керамогранитом на этом поддоне? Он же осторожно складывал плитки, а к нам уже спешили Равшаны и Джамшуты во главе с пельменем.
Даже на мгновение о своей беде забыла, настолько возмущена была. Меня быстро оттеснили в сторону, наперебой интересуясь самочувствием парня.
И снова все та же картина маслом. Я, пострадавшая от произвола, стою вся в пыли с отбитыми боками в результате падания, а вся слава моему «спасителю». Снова никому нет дела до простой смертной.
Стало так горько. Я прекрасно понимала, что в ситуации с оборудованием во многом сама виновата. Вышла в наушниках, не убедилась, что это можно делать в условиях стройки. Но и они нарушили правила безопасности!
Злость, смешанная с отчаянием, стала невыносимой. Я развернулась и так же аккуратно направилась подальше от толпы взрослых мужиков, которые пытались сдуть пылинки с очередного мажора. Небось, понимают, что, если что, получат люлей.
А я… А что я, Рвач? Звони клиентке, отменяй записи. Даже перенести некуда, потому что у меня тупо денег нет на новый воскоплав и инструмент. Залезать в бабушкину заначку? Так сказать, купить на похоронные? А что, забавно!
— Умка, стой!
Ускорилась. Меньше всего на свете я бы хотела сейчас с ним общаться. Кажется, именно он приложил руку к тому, что тут творится. Понятное дело, не сам. Небось, папочка рулит и вертит. Ненавижу!
Давненько я не испытывала такой неприязни к кому-либо. Душу разрывали доселе неведомые мне чувства. Они клубились и никак не находили выхода.
— Да стой ты, поговорить надо!
Он схватил меня за руку, а я вывернулась и эффектно поднырнула под него, зафиксировав одним приемом. Что-что, а защищаться меня папа с детства учил.
Схватить за кисть, отодвинуть в сторону руку, занырнуть под нее, ударив по болевой точке на голени. Затем заломать руку, прижав к спине с кровожадным удовлетворением.
— Ты чего?! — взвизгнул парень от удивления.
Чего? ЧЕГО?! И он еще спрашивает? Гауф либо тупой, либо… Да нет, он просто наглый мажор, что является каждый раз как предвестник черного апокалипсиса, не выдержала:
— Мне от тебя ничего не надо. Что, мстить решил мелочно? Мало тебе, что теперь мне окна через день камнями разбивают, так еще и кабинет решил отобрать? Ладно я, так там же арендаторов пять этажей! Там ассоциация незрячих сидит, людям помогает! Совсем деньги не пахнут, верно?!
