Эпизоды любви - страница 32

– Но однажды, вдруг, из-за комода

– Ты достанешь мишку своего

– И поймёшь, все прожитые годы

– Ждал он возвращенья твоего.

– Как и прежде, он к тебе прижмётся,

– И расскажет, как же он скучал.

– И слеза внезапно навернётся, – из-под одеяла послышались всхлипы.

– Это вновь оттаяла душа.

– Не бросайте старые игрушки -

– Ваших самых преданных друзей.

– Пусть они на вышитой подушке

– Вспоминают детство без дождей.

– А пока ты все еще ребёнок,

– Мишку посильнее обнимай.

– Спи – усни, мой ласковый котёнок.

– Спи – усни, сыночек. Баю – бай.

Андрей Владимирович, сам растрогавшись, поцеловал сына в мокрые от слез глаза. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – прошептал, глотающий слезы, Юрка.

Андрей Владимирович заложил прочитанную страничку первым, попавшимся под руку листком, положил тетрадь на стоящий у окна письменный стол, и, выходя из спальни, щелкнул выключателем.

– «Спокойной ночи», – услышал он за своей спиной. Это Юрка пожелал хорошего сна своему новому другу.

– Что у тебя с глазами? – поинтересовалась Катя, когда Андрей Владимирович вышел из детской. Закутавшись в плед и поджав ноги, она сидела на диване, и, грызя яблоко, проверяла тетради.

– Так, ничего, стихи Юрке читал, – уклонился он от прямого ответа.

– Спит? – Катя кивнула на дверь.

– Засыпает, – Андрей сел на диван и обнял жену.

– Ты что! – заволновалась супруга. – Он же один не заснет.

– Заснет. Он у нас уже взрослый. И к тому же он не один. У него теперь есть друг.

Глава V. Праздники и будни

На следующее утро за пятнадцать минут до начала рабочего дня Углов уже стоял на крыльце офиса. Войдя с морозной свежести зимнего воздуха в помещение, он поморщился от ударившего в нос кислого запаха вчерашнего застолья, смешанного с витавшими в воздухе алкогольными парами и остывшим табачным дымом.

– Брр, какая гадость, – бросил он вместо приветствия сторожу. – Курили что ли здесь?

– Николай Сергеевич хулиганил, ага. Ничего не могла с ним поделать, – посетовала словоохотливая тетя Маша. – Разошелся тут, ну просто страсть. Насилу уж его выпроводили.

– Сегодня-то пришел?

– Где там! Давеча так нахрюкался! Хорошо, если к обеду оклемается, а то вообще не придет. Он вечор совсем негодён был, – Мария Ивановна горестно покачала головой.

Андрей Владимирович постарался сохранить серьезное выражение лица. – В остальном все нормально? Без происшествий.

– Да все слава Богу.

– Ну и хорошо. Я что ли первый? – спросил Углов, прислушиваясь к непривычной тишине.

– Да нет, Александра Владимировна чуть свет пришла. Прибралась. А так – да – первый.

Андрей Владимирович усмехнулся. – Мария Ивановна, а что это вы Захарову по имени, отчеству величаете? Она же вам во внучки годится.

– Да уж так. Человек она больно уважительный.

Углов прошел в свою комнату, где застал Сашу, раскладывающую по большим полиэтиленовым пакетам костюмы Деда Мороза и Снегурочки.

– Доброе утро.

– Здравствуйте, Андрей Владимирович.

– Лихо вы вчера с Дедом Морозом и Снегурочкой придумали, – Углов кивнул на пакеты с костюмами. – Не ожидал.

– Старались.

– А костюмы где взяли?

– Места надо знать, – улыбнулась Александра. – У меня знакомая в кукольном театре работает, вот и одолжила.

В комнату друг за другом вяло вошли Антон и Юля, и, поздоровавшись, и раздевшись, нехотя расселись по своим местам. Окинув, обычно чересчур активную, но, сегодня инертную, парочку взглядом Андрей Владимирович подумал – «Они всегда что ли вместе ходят?», но промолчал. Втянув носом, прокисший за ночь воздух, Юля поморщилась, и, дотянувшись до Антона, дернула его за рукав.