Солнце ещё только-только начинало греть воздух, но сюда, в лабиринт тёмных улочек, его лучи не доставали. Люди в потёртых одеждах сидели на коленях и протягивали руки к каждому, кто проходил мимо. Их лица были запачканы в грязи, руки тряслись от холода, а кожа так плотно прилегала к костям, что назвать этих людей «живыми» язык не поворачивался.
Мимо очередной группки бедняков прошёл парень в чёрных одеяниях. Нищие тут же признали в нём посланника и склонили головы. Но парню не было дела до них, и он просто прошёл дальше. Однако откуда-то сзади его догнал чей-то оклик:
– Почему вы без катаны? – спросил некто очень наглый.
Посланник раздражённо передёрнул плечом, а затем с лёгкостью перелез через забор, что служил границей между кварталом нищих и районом, где располагался подпольный чёрный рынок.
Зеленоглазый огляделся по сторонам, рядом никого не было, лишь жирные крысы пробегали возле домов. Он выдохнул, отбрасывая прочь все мысли, и взобрался по винтовой лестнице на второй уровень, после чего по небольшим мостам и дорожкам, что протягивались от дома к дому, перебрался к высокому чёрному зданию со сломанным шпилем на верхушке. Окна здесь были заколочены досками, а верхушка шпиля валялась на крыше, проделав в ней небольшую дыру, через которою можно было бы пролезть внутрь, что парень и сделал.
Посланник тихо поставил ноги на металлический грузовой подъёмник и, стараясь не издавать лишних звуков, спустился с него на деревянные балки. Прошёл по ним чуть дальше и спрыгнул на ящики, накрытые мягким одеялом, после чего наконец-то спустился на землю.
Буквально всё здесь шептало о том, что это здание уже давно заброшено, и никто сюда не ходит. Почти никто. Обшарпанные стены были исписаны странными символами, напоминающими буквы древнего языка нэагор. Но все надписи были зачёркнуты и было невозможно разобрать что же там было написано на самом деле. На полу грязь, на всех предметах скопился толстый слой пыли, отчего каждый след был отчётливо виден.
Посланник прошёл чуть дальше и коснулся огромной ширмы, что закрывала добрую половину здания. Но прошла секунда. Две. А парень всё медлил, будто бы не решаясь её отодвинуть.
Откуда-то сверху донеслось хлопанье крыльев птицы, что залетела внутрь. Она уселась на одной из балок и наблюдала эту картину, склонив голову набок, словно чего-то выжидая. Посланник бросил на белую голубку короткий взгляд и, раздражённо цыкнув, резко отодвинул ширму.
По эту сторону стояли множество скамеечек, закрытых белой тканью. Под потолком на солнце переливались разбитые витражные окна, чьи осколки упали на небольшой белый алтарь.
Парень, собравшись с духом, подошёл к алтарю и мягко провёл рукой по его поверхности.
– Я дома… – тихо проговорил он, смотря на падающие осколки стекла, что разбивались о каменный пол.
Посланник вздохнул и перевёл взгляд на разбитую статую, что стояла за алтарём. Когда-то она была высотой под два метра. Но сейчас осталась лишь треть от былого её величия в виде босых ног, что скрывались под подолом белого платья. Другая же часть статуи лежала на полу. От очертаний женского лица практически ничего не осталось, лишь каменный пучок волос на голове и изящно изогнутая ладонь, кончики пальцев которой касались шеи.
Несколько секунд парень изучал взглядом разрушенный каменный лик, набивая пальцами по поверхности алтаря ритм незатейливой мелодии. А затем неоднозначно хмыкнул и подошёл ближе. Под ногами раздался жалобный хруст стекла, разрезающий царящую тишину. Он присел рядом со статуей и поднял взгляд к потолку, на котором была большая фреска зависшей в небе белой голубки с золотым ключом на груди.
