С этой целью я и подозвал официанта. Ткнув палец в соответствующий пункт меню, я спросил на русском, в расчёте, что местный персонал должен был выучить основные понятия за то время, что контингент здесь находится:
– Из чего этот салат?
– Шта? – парень с недоумением захлопал длинными ресницами.
– Из чего он сделан? Что в составе?
– А, составе! – улыбнулся официант, и начал перечислять, загибая пальцы: – има краставцы, има кромпир, има парадаз…
– Стоп-стоп… – остановил его я. – А что такое парадаз?
Растерянность на лице, смешанная с удивлением.
– Ну парадаз! – парень развёл руками с таким видом, будто я спрашивал его, что такое Солнце.
– Помидор это, – вставил, смеясь, Вова. – А в салате ещё картофель и огурцы и… маслиново улье има? – последнюю фразу он адресовал официанту.
– Има! – охотно закивал тот.
– Оливковое масло, – пояснил Вова, – заправка.
– Отлично, – кивнул я, – пойдёт…
Официант, выслушав остальной заказ, кивнув, отошёл от столика.
– Блин, ловко ты, – заметил я.
– Так у меня отлично по сербохорватскому, – Вова пожал плечами. – Ты не знал, что ли?
– Знал… наверное, – ответил я. – Просто как-то упустил этот момент…
– Думал ты из-за этого нас и позвал.
– Нет, больше из-за того, что тогда в Егорьевске было, – ответил я.
– Понятно… может, ты и прав, – кивнул Вова.
Вскоре принесли еду. Что и говорить: было вкусно. Балканская кухня очень хороша, особенно для тех, кто любит мясо. А вот вегетарианцу в этих краях пришлось бы совсем туго…
– Ну что, командир, какой у нас дальше план? – спросил Саня, когда нам принесли счёт.
– Переночевать для начала, – сказал я. – А потом будем думать, как добираться до места.
– Переночевать это хорошо! – одобрил Вова, потягиваясь. – После еды в сон тянет, крындец…
– Вот со сном могут быть проблемы… – честно признался я.
Ребята насторожились.
Я же, понизив голос, но не подавая вида внешне сказал:
– Парни, как вы понимаете, мне пришлось некоторые связи задействовать, чтобы всё вот так организовать. Это не всегда народу нравится, понимаете? Наверняка тут схемы крутятся те ещё – и командование в доле. Лишнее наблюдение извне им тут совершенно ни к чему, а такие типы, как мы, могут быть помехой. Кроме того, не сложно догадаться, что мы при бабле. В Чечне люди и за меньшее пропадали бесследно, в том числе военные, в курсе?
Саня и Вова переглянулись, но промолчали.
– Короче, я буду не я, если сегодня с нами не попытаются что-то сделать. Для этого и выгнали из базового района.
– Так, может, стоило сразу поехать? – предложил Вова.
– Зачем упрощать им задачу? – ответил я. – Понятно, что никого «левого» мы бы сейчас не нашли, кто согласился бы нас везти.
– Стоп. А завтра, по-твоему, согласятся? – спросил Саня.
– После ночного разговора вполне может быть, – ответил я.
– Ладно, ясно всё, – огорчённо вздохнул Вова.
– Ну, парни, я не обещал, что будет легко. Ножи все провезли, надеюсь? – спросил я.
Ребята синхронно кивнули.
– Вот и отлично. У меня, если что, найдётся парочка запасных, – ответил я.
– А что у тебя? – заинтересовался Саня.
– Пара «Катранов» и «Танто», – ответил я, улыбаясь.
Саня и Вова переглянулись.
Ножи мне предложили по дешёвке зимой, когда с грушниками встречался, искал выход на командование ВДВ. Разумеется, не стал отказываться.
– Может, у тебя и ствол есть? – прищурился Вова.
– Вот чего нет, того нет, – грустно вздохнул я. – Придётся добывать.
– Ты ножевым боем занимался? – спросил Саня.
